Всадник без головы

Хасан Бахаев взял фотографии жертв репрессий с первых тюремных карточек (а других и быть не могло) – профиль и анфас. На них весь ужас и вся растерянность юного существа, которого только что подняли с теплой постели. В глазах вопрос: «За что? Что со мной будет?» И ощущение катастрофы.

День памяти жертв политических репрессий в России был ознаменован в этом году сразу двумя скандалами. Открытием Путиным памятника жертвам  тридцатых-пятидесятых, что несколько смущает в присутствии многочисленных  политических  заключенных нынешнего режима, и проектом доселе никому неизвестного Хасана Бахаева, который попытался осовременить  портреты молодых людей, расстрелянных при Сталине. Так сказать, приблизить их к народу.

Бахаев нашел на сайте «Бессмертный барак» истории девушек и юношей, попавших в мясорубку, взял их лица и, с большим или меньшим успехом, прикрутил их к телам людей в современной одежде. Хотелось, как лучше – показать, что эти ребята могли быть вашими друзьями, сокурсниками, соседями. Заставить дрогнуть сердце. Действительно, проект стал очень популярен, многие восторженно хвалили автора, и автор даже уверился, что похвала толпы это индульгенция.

«Самый главный её оценочный критерий, это оценка зрителя, а она, к вашему разочарованию и зависти, отображена в количестве одобрительных лайков и комплементарных отзывов!»

Почему-то мне кажется, что в этом современная Россия примерно вся.  И не только она. Много лайков и много разговоров. Не обязательно даже комплиментов, главное много.  Все, что не некролог, то реклама.

Ничуть не сомневаясь в благих намерениях автора, все же хочу заметить, что ему и его поклонникам в голову не приходит, как далеко они ушли от уважения к человеческой жизни и смерти.  Да, достоинство смерти тоже необходимо уважать,  как это ни удивительно.  Нет, мертвым не все равно. И не все равно живым.

Фотографии были взяты (а других и быть не могло) с первых тюремных карточек – профиль и анфас. На них весь ужас и вся растерянность юного существа, которого только что подняли с теплой постели. В глазах  вопрос: «За что? Что со мной будет?» И ощущение катастрофы. Хорошо ли смотрится это лицо на теле в расслабленной позе, в майке и кедиках? Многие считают, что хорошо, им так понятней. А без этого непонятно? Все они были подвергнуты пыткам, а потом убиты. Уже не впечатляет, трудно примерить на себя, нужны возбуждающие средства?

Хасан Бахаев пишет: «А всем остальным досужим критикам отвечу: вы никто, чтобы озадачиваться «этичностью» этого проекта! Не нравится – не смотрите и не мешайте смотреть другим, так как, статистически, вы меньше математической погрешности».

Да, признаю. Я меньше, но не статистической погрешности, а моего деда, навеки оставшегося двадцативосьмилетним.  Его молодое лицо, красивое как у звезды Голливуда, есть на сайте «Бессмертный барак».  У меня нет другого его портрета, только тюремный. Все его имущество было конфисковано и уничтожено. О нем очень мало воспоминаний, моя бабушка спасала моего маленького папу и молчала, молчала до пятьдесят третьего года. Она и потом привычно боялась.  Мой папа помнит, что мама рассказывала, у отца было очень красивое кожаное пальто, которое произвело на нее при знакомстве неизгладимое впечатление. На тюремной карточке он в этом пальто, его арестовали в ноябре, холодно.  Кому-то  трудно представить (если не оторвать ему голову), как меньше, чем через год пуля палача  вонзилась в эти благородные черты, а потом его тело свалили в общую могилу на Донском кладбище. В ров с другими телами.

Мне повезло – автор проекта фотографию моего деда не нашел.  Я не знаю, как бы я перенесла эту боль.