Отказ от прививки требует жертв

Меня крайне удивляет возмущённый хор протестов, раздающийся со стороны сообщества антипрививочников. Вместо того, чтобы с лёгким сердцем и высоко поднятой головой принести пустяшную жертву в виде отказа от участия в массовых мероприятиях, вместо того, чтобы гордиться своим сознательным выбором, они кричат о нежелании чуть-чуть пострадать из-за мелких санкций!

Свобода совести и вероисповедания имеет фундаментальное значение для либерального общества. Она возникла в результате религиозной борьбы в 16 веке, в эпоху распространения Реформации, и теперь считается одним из основных прав человека. Другими словами, правительство не имеет права навязывать нам что-либо, противоречащее нашей совести, и оно должно позволять нам выражать свои сознательные решения. Это право тоже не является абсолютным, но ограничения на него должны быть минимальными, а обоснование подобных ограничений должно быть на самом деле веским.

Сознательные решения по глубокому велению совести не принимаются людьми на каждом шагу. Это не выбор того или иного бутерброда, и не дилемма между синим субару и красным мицубиси. Сознательное решение затрагивает глубину нашей идентичности, это решения, которые принимаем не мы, а принимают за нас. То есть, это решение исходит из ментальных слоев, которые формируют нашу личность, нас самих, и поэтому они находятся перед волей, а не после неё.

Например, мусульманская женщина наверняка приняла бы решение не преклоняться перед статуей Зевса. Но её личность определяет её действия ещё до того, как она якобы сделает свой выбор. В таких вопросах мы не можем поступать иначе, а если бы могли, то не были бы такими, какие мы есть. Решения такого рода проистекают из глубины нашего «я», из нашего мировоззрения в целом, и они позволяет нам сохранять верность себе, своему достоинству и своей идентичности.

Совесть, по сути, является частной и субъективной категорией, а свобода совести является проблемой именно потому, что совесть иногда велит нам действовать вопреки тому, что общепринято, например, вопреки призывам общественных деятелей, религиозного истеблишмента или политической власти. Людей, поступающих по велению совести, немного, и часто их воспринимают капризными, или предателями, или сумасшедшими. Кроме ненормальности, их обвиняют (например, активистов пацифистских движений) в косвенном причинении вреда большинству населения, которое не разделяет их мировоззрения.

Людей, поступающих по велению совести, немного, и часто их воспринимают капризными, или предателями, или сумасшедшими. Кроме ненормальности, их обвиняют (например, активистов пацифистских движений) в косвенном причинении вреда большинству населения, которое не разделяет их мировоззрения

Отклонение от позиции большинства, как правило, чревато социальными и психическими проблемами, и часто довольно дорого обходится индивидууму, который придерживается своих принципов. Либералы хотят позволить таким людям быть верными своей совести и, таким образом, сохранить свою идентичность и своё восприятие добра, поэтому в либеральном государстве человек имеет на это право, и в идеале даже без какой-либо санкции со стороны государства. Можно сказать, что государство, которое стремится наказать граждан, отклоняющихся от мнения большинства, не уважает целостность людей с отличным от других мировоззрением и уникальной идентичностью.

С другой стороны, не все трудности, с которыми сталкиваются исключительные люди можно считать причинением им ущерба. Человек, требующий свободы совести, должен учитывать, что при принятии тех или иных решений перед ним могут возникнуть определённые трудности – ведь он по определению идёт против большинства. Поэтому, религиозные евреи смиряются с финансовыми ограничениями, возникающими из-за их отказа работать по субботам, а вегетарианцы охотно отказываются от заказа мясных стейков, которые поедают их друзьям за столом.

В тоталитарных государствах узники совести – в буквальном смысле этого слова – сидят в тюрьмах, потому что их совесть побуждает действовать вопреки законам своей страны. Подавляющее большинство из них действовали сознательно, исходя из чёткого понимания, что их поведение приведёт к их лишению свободы, однако они были к этому готовы. Когда Анатолий Щаранский боролся в Советском Союзе за выезд евреев в Израиль, его уволили с работы, взяли под наблюдение КГБ, несколько раз арестовывали и, в конце концов, бросили в тюрьму. Но он не пошёл на попятную, потому что считал, что быть верным своей совести в десятки раз лучше, чем лгать самому себе и сохранить своё рабочее место.

Давайте теперь для иллюстрации предположим, что все противники вакцин против короновируса отказываются делать прививки, основываясь на глубоко продуманном сознательном решении. Их нежелание прививаться – это не сиюминутный каприз или случайная прихоть. Это не «странность». Отнюдь нет: это взрослые люди, которые по разным причинам полагают, что вакцина опасна для их здоровья, что она является частью глобального заговора, или что её инъекция означает подчинение экономическим силам или идеологиям, против которых они давно решительно выступают.

Либеральное государство не должно принуждать их к вакцинации, тем самым попирая их право распоряжаться своим собственным телом. Если предположить, что опасность, которую они представляют для жизни других людей, не слишком велика, то и угрозы лишить их свободы или подвергнуть суровому штрафу неуместны. Но, можно ли запрещать им участвовать в массовых мероприятиях?

Такой запрет, когда речь идёт только о мероприятиях с участием более сотни человек, и даже в том случае, когда его можно «обойти», представив отрицательный результат теста на короновирус, не считается строгой санкцией. Это в лучшем случае ограничения на развлечения, которые, с моей точки зрения, нельзя считать серьёзными санкциями. Если же ещё учесть, что это ограничение основано на уважительной причине – заботой о здоровье, а может быть, даже жизни других граждан, – то понимаешь, что, по сути, это мелочи.

Более того, именно потому, что противники вакцинации отказываются делать прививку сугубо по соображениям своей совести, то запрет на посещение кинотеатров или спортивных мероприятий должен казаться совершенно незначительным вопросом. По сравнению с возможностью сохранить личность и чувство собственного достоинства, отказ от ещё одного похода в кинотеатр с друзьями – согласитесь, это просто смешно. Как уже говорилось выше, любой еврей, соблюдающий Галаху, или вегетарианец делает такого рода уступки по много раз в день.

Поэтому меня крайне удивляет возмущённый хор протестов, раздающийся со стороны сообщества антипрививочников. Вместо того, чтобы с лёгким сердцем и высоко поднятой головой принести пустяшную жертву в виде отказа от участия в массовых мероприятиях, вместо того, чтобы гордиться своим сознательным выбором, они кричат о нежелании чуть-чуть пострадать из-за мелких санкций! Подчеркнём: из-за санкций, продиктованных заботой о здоровье других граждан.

Если бы мы не знали, что это люди, поступающие по велению совести, можно было бы подумать, что вход в тот или иной ночной клуб или театральное представление не стоит для них возможности остаться верными своим принципам и не прививаться. Иначе, возникает подозрение, что для некоторых из них отказ от прививки – это всего лишь разновидность публичного развлечения.

Оригинал на сайте ФБ