Посмертные приключения Питера Пэна

Без понимания повести " Питер Пэн" нельзя понять ни героев мультфильмов Уолта Диснея, многих голливудских кинофильмов, ни последующих героев детской литературы, вплоть до "Гарри Поттера".

«Умереть — это ведь тоже большое и интересное приключение»

80 лет назад 19 июня 1937 года скончался британский писатель Джеймс Барри, фамилия которого знаменита гораздо меньше, чем имя его персонажа — Питера Пэна.

Шотландец Джеймс Мэтью Барри был девятым ребёнком в семье ткача. Выучился. Стал журналистом, потом литератором. Писал для взрослых. Публиковал деревенские повести, любовные романы.

Писал для театра. Женился на актрисе. И то и другое не очень удачно.

Своих детей не имел. А потом подружился с семейством Сильвии и Артура Дэвис, у которых было пятеро мальчиков. И так подружился, что после смерти Сильвии и Артура — Барри стал опекуном и воспитателем их детей. А дети стали прототипами персонажей его книг о Питере Пэне.

Читательница Джоан Роулинг

Сага «Гарри Поттер» – чрезвычайно постмодернистское сочинение. А значит не только сочетающее себе множество разных смыслов, не только дающее повод для множества несовместимых интерпретаций, но и чрезвычайно цитатное.

Джоан Роулинг – для начала крайне прилежный читатель, а «Гарри Поттер» – это своего рода хрестоматия английской детской литературы, с бесконечными косвенными, а иногда и почти прямыми отсылками к текстам предшественников.

Понятно, что эти цитаты может узнать только тот, кто эти тексты знает. И для него текст получает дополнительный смысл.

Когда вышел первый роман, который вначале назывался «Гарри Поттер и колдовской камень» (Harry Potter and the Sorcerer’s Stone), то многих поразила ключевое (и для этого романа, и для всей саги) утверждение Дамблдора про смерть: «Для высокоорганизованного сознания смерть — это не более чем еще одно замечательное приключение».

Это цитата. Из сказочной повести Джеймса Барри «Питер Пэн и Венди»

Там, мальчик, который не хочет взрослеть, спасает подружку. «Питер втаскивал на скалу потерявшую сознание девочку. Он сам был почти что в обмороке. Но угасающее сознание подсказывало ему, что скала все равно скоро уйдет под воду, и все усилия напрасны».

Оказавшись на обреченной скале, он решает спасти девочку ценой самопожертвования. Венди очнулась. Она не понимала, что происходит.

— Мы на скале, Венди, — грустно сказал Питер. — Но она становится все меньше и меньше.

Венди все еще не осознавала опасности.

— Нам надо скорее на берег, — заметила она и слабо улыбнулась.

— Ты сможешь без меня добраться до берега вплавь?

Венди покачала головой. Она слишком устала. Питер застонал.

— Что случилось? — спросила она, сразу встревожившись.

— Я не могу помочь тебе, Венди. Крюк меня ранил. Я не могу ни плыть, ни лететь.

— Так, значит, мы утонем?

Вода прибывала. Они сидели рядом, закрыв глаза, чтобы не видеть этого ужасного зрелища. Вдруг что-то легонечко коснулось щеки Питера, точно кто-то спрашивал: «Может, я смогу на что-нибудь пригодиться?» Это был змей, которого Майкл смастерил на днях и который вырвался у него из рук и улетел.

— Это змей, — сказал Питер безучастно. Но в следующий момент его осенила мысль, и он ухватил змея за хвост и начал подтаскивать к себе.

— Он поднял Майкла с земли, почему бы ему не отнести тебя на берег?

— Нас обоих!

— Он не может поднять двоих. Майкл и Кудряш пробовали уже.

— Тогда кинем жребий.

— При том, что ты девочка? Да никогда в жизни!

Он уже обмотал Венди мочальным хвостом. Она кинулась к Питеру, обняла. Она не хотела его оставлять. Но, крикнув: «Прощай, Венди!», он столкнул ее со скалы. Через несколько минут она исчезла из виду.
Скала выдавалась над морем совсем чуть-чуть. Бледные лучи прошлись на цыпочках по воде. Вскоре послышались звуки, самые мелодичные и самые печальные в мире: это русалки взывали к луне.
Питер не был похож на других мальчишек. Но даже и ему стало страшно. По телу пробежала дрожь, как бывает, пробегает она по поверхности воды. Но в следующий миг он уже стоял, выпрямившись на скале, он улыбался, а где-то внутри него бил маленький барабанчик. Он выстукивал такие слова: «Что ж, умереть — это ведь тоже большое и интересное приключение».

Питер Пэн и рожденные в СССР

Питеру, как всегда, удастся спастись. Если хотите узнать как… читайте книгу. Спойлеров не будет. Сочинения Джеймса Барри есть в сети. И продаются в книжных магазинах — на разных языках.

Те, кто родился в советское время, о Питере Пэне чаще всего ничего не знают. Он прошел мимо нас. Наше детство прошло без него. В Советском Союзе Джеймса Барри не издавали. Хороший перевод «Питера Пэна» Нины Демуровой ждал издания очень долго.

Философ и литературовед Леонид Владимирович Карасев считает, что объяснение этой странности надо искать в описываемой автором ситуации, которая в рамки привычной для советского человека психологии не очень укладывается. Питер Пэн — ребенок, который противостоит ходу времени, отрицает его, улетая то в Кенсингтонский сад, то в страну Неверлэнд. Иначе говоря, он отказывается участвовать, жить, работать в обществе людей, в «коллективе». Он сознательно оставляет собственную мать, забирает в свою страну всех брошенных и забытых детей, чтобы создать для них новую жизнь — без времени и без страданий (вспомним Христово «условие» для достижения Царствия Небесного: станьте как дети).

Все эти штуки советским режимом никак не приветствовались. Поскольку в СССР было  —  «время, вперед!». А у Джеймса Барри  —  остановка времени, выпадение из активной социальной жизни. А это уже непростительно настолько, что ни переводить, ни печатать подобные сочинения просто нельзя.

Переводчица Демурова вспоминала: «Издательство “Детская литература” вроде хотело ее взять, но при этом редактор говорила, что эта повесть не для советских детей: мальчик там почему-то летает; мистер и миссис Дарлинг нанимают в няньки детям собаку; девочка Лиза служит у них горничной, а это не что иное, как эксплуатация детского труда… Когда я поняла, что с “Детской литературой” ничего не выходит, я предложила книгу молодому издательству “Детский мир”. Там к Питеру отнеслись с энтузиазмом, включили в план и даже заплатили аванс, но вскоре их лишили права издавать иностранную литературу. Вероятно, потому, что главный редактор Юрий Тимофеев был известный либерал, и его решили “поставить на место”. Лишь в конце 1960-х, после выхода моего перевода “Алисы в Стране чудес” и “Алисы в Зазеркалье” в Болгарии, издательство “Детская литература” вернулось к разговору о “Питере Пэне”, но с условием, что я выкину или переделаю все “сомнительные” места. В отчаянии я обратилась за помощью к Корнею Ивановичу Чуковскому. Он пригласил меня к себе в Переделкино и попросил почитать ему первые главы моего перевода. Они ему понравились, и он написал письмо в издательство, где весьма иронично говорил: “пусть, мол, советские дети узнают, что даже такие хорошие люди, как Дарлинги, в Англии эксплуатировали детский труд”.

В западной же литературе, где история про Питера Пэна давно сначала стала рождественским сюжетом, с хорошо понимаемым религиозным началом «царства не от мира сего», устойчивый интерес к пересказам и интерпретациям Питера Пэна не угасал на протяжении всего ХХ столетия.

Без понимания этой повести нельзя понять ни многие мультфильмы Уолта Диснея, ни многие голливудские кинофильмы, ни последующих героев детской литературы (вплоть до упомянутого выше Гпрри Поттера).

Но вернемся к фразе про смерть как приключение

Был у Джеймса Барри американский продюсер Чарльз Фроман. В 1915 году он оказался на  трансатлантическом пассажирском пароходе «Лузитания», который шел из Нью-Йорка  и был торпедирован немецкой подлодкой.

Большинство спасательных лодок было сброшено мощным ударом и стремительно  (корабль затонул за 18 минут) пошёл ко дну. Команда попыталась усадить в шлюпки в первую очередь пассажиров, едущих первым классом. На корабле началась паника. Фроман уступил свое место девочке со словами: «Стоит ли бояться смерти? Смерть есть величайшее приключение в жизни».

Уничтожение пассажирского корабля, который не нес никакой военной опасности, в 1915 году, когда ещё почитались джентельменские методы ведения войны, настроило общественное мнение многих стран (и, прежде всего, США) против Германии. Общественное мнение Америки стало склоняться к более активной помощи Антанте, а позднее и к вступлению в войну против Германии. Это был одним из факторов, который определил исход войны.

Смерть и жизнь: приключение или таинство?

С этим утверждением, что «Смерть — это ведь тоже большое и интересное приключение», которое било барабанной дробью в душе юного Питера Пэна, боролись не по-детски англоязычные публицисты, эссеисты, религиозные проповедники.

Скучные взрослые люди восставали против этого детского подхода. Одни уверяли, что отношение к смерти как к приключению обесценивает жизнь, являющуюся божьим даром. Другие критиковали авантюризм и легкомысленное бесстрашие, третьи говорили, что это мешает понимать смерть как величайшее таинство.
Гилберт Кит Честертон (который в первую очередь был религиозным мыслителем, а уж потом автором детективов о приключениях отца Брауна) писал: «Я всегда считал, что Питер Пэн ошибался. Он был хороший мальчик, по-детски смелый, но и по-детски трусливый. Ему казалось, что умереть — великолепное приключение; он не понял, что еще смелее остаться жить».

«Чертенок» Майкл

Прототип Питера Пэна – воспитанник Барри, сын Сильвии и Артура Дэвис по имени Майкл утонул в 1921 году. Незадолго до своего 21-го дня рождения.

Он утонул вместе с любимым человеком. Они пытались спасти друг друга. Правда, это была не девочка. Майкл Ллуэлин Дэвис — был геем. Его друг Руперт Эрролл Виктор Бакстон — увлекался поэзией и был одним из немногих друзей Дэвиса, которому удалось вызвать симпатии даже у Джеймса Барри.

Близкие люди вспоминают черты потенциального гения в этом преждевременно умершем человеке. Он был чрезвычайно одарен и чертовски неординарен. Ещё при его жизни Барри хотел, чтоб все изображения, иллюстрации, памятники Питеру Пэну делались с детской фотографии «чертенка» Майкла.

Питер Пэн продолжает спасать детей

Джеймс Мэтью Барри скончался 19 июня 1937 года, не оставив прямых наследников. В 1929 году Джеймс Барри передал все права на издание «Питера Пэна» детской больнице на Грейт Ормонд-стрит. Этот дар позже был включён в его завещание с условием, что суммы отчислений никогда не будут обнародованы. Он не хотел, чтоб его герой превратился в цифры, за которые его будут хвалить, которыми будут мерить его дар. Благотворителю не надо хвалиться суммами благотворительности. Даже после смерти.

Однако, известно, что Питер Пэн обеспечивает эту больницу и продолжает спасать детей.

После смерти писателя в 1937 году авторские права охранялись в течение пятидесяти последующих лет, а затем, в соответствии с законодательством, произведение должно было перейти в общественное достояние. Однако в 1988 году был принят особый закон, который предоставил больнице бессрочное право на получение доходов от издания и иного использования «Питера Пэна».

Поэтому время от времени прессу потрясают заголовки: «Больные дети против Диснея в свете выхода фильма о Питере Пэне»…

Да! Я знаю

Я знаю, что заголовок статьи «Посмертные приключения Питера Пэна» — абсолютно некорректен. Посмертными его приключения быть не могут, поскольку он бессмертен. Питер Пэн и не стареет. Он даже взрослеть отказывается: «Я не хочу быть взрослым. Вот так как-нибудь проснешься – а у тебя борода!».