Иран: когда протест перерастает в революцию?

До сегодняшнего дня участники событий никак не обозначили, какие именно политические фигуры или движения они поддерживают – это просто широкий протест против всех символов режима. Любое внешнее вмешательство, а также заявления западных или израильских политиков могут только сыграть на руку режиму, заявляющему, что протесты организованы враждебными державами.

Через пять дней после начала в Иране самой масштабной с 2009 года череды демонстраций, все еще невозможно понять, на какой стадии находятся события и как далеко они могут зайти. То, что началось, как сообщалось, в качестве протестов против экономической ситуации в стране и было организовано консерваторами в попытке оказать давление на правительство президента Хассана Рухани, распространилось на десятки, а может быть и сотни городов и населенных пунктов по всей Исламской Республике, и похоже, зачинатели протестов утратили контроль над ними. До сегодняшнего дня участники событий никак не обозначили, какие именно политические фигуры или движения они поддерживают – это просто широкий протест против всех символов режима.

Информация, поступающая из Ирана, частична и фрагментарна. Местные СМИ, как государственные, так и независимые, находятся под жестким контролем, и лишь небольшое число иностранных журналистов пребывает здесь на постоянной основе. Будучи свидетелями того, как их коллег арестовывали и помещали в тюрьмы, они проявляют большую осторожность в своих корреспонденциях, и, в любом случае, они базируются в Тегеране, который только в понедельник также стал ареной сколько-нибудь существенных протестов. Большинство «свободных» иранских журналистов живет на Западе, они тоже получают очень ограниченную картину происходящего, будучи вынужденными полагаться на своих друзей и родственников  в Иране.

В противоположность «зеленому движению» 2009 года, которое в основном опиралось на образованный «средний класс» и концентрировалось в Тегеране и других крупных городах, эта волна протестов, по крайней мере, на ранней своей стадии, поднялась в рабочей среде, в средних и маленьких провинциальных городах.

Даже ведущие эксперты по Ирану видят сейчас те же самые короткие видеозаписи, которые видит большинство из нас, не понимающих ни слова на фарси. На этих видео обитатели городков, названий которых мы чаще всего никогда не слыхали, выкрикивают набор лозунгов о нищете и лишениях, вперемешку с призывами политического и националистического характера к свержению режима.

Что сейчас требуется, так это определенная степень скромности со стороны всех, наблюдающих за событиями в Иране извне, – особенно со стороны журналистов, аналитиков и политиков, таких как премьер-министр Биньямин Нетаниягу. Нетаниягу стал в понедельник первым из глав государств, выступившим перед камерой по иранскому вопросу (разумеется, президент США Трамп опередил его в твиттере). Скромность требуется не только потому, что мы находимся так далеко от происходящего и так плохо информированы о нем. Мы также должны извлечь уроки из нашего провала в предсказании и анализе революционных событий, потрясавших регион на протяжении последних семи лет.

Президент Ирана Хасан Рухани в ООН. Фото: Amir Levi, Flash-90

Арабское восстание, начавшееся ровно семь лет назад в Тунисе и распространившееся на все государства Ближнего Востока, пошатнуло, а в некоторых случаях сокрушило давно существовавшие диктаторские режимы, но ни в одной стране события не пошли по сценарию, которого ожидали. Со временем Тунис с большим трудом завоевал свою демократию, правда, еще слабую. Но в Египте, где протестующим удалось покончить с правлением Хосни Мубарака, подлинной революции не произошло, поскольку главная реальная сила в стране, армия, сохранила контроль над государством и даже укрепила его.

Ливийцы стали свидетелями смещения Муаммара Каддафи, но после него получили только продолжающийся хаос. А в Сирии после того, как погибли сотни тысяч людей, а миллионы превратились в беженцев, Башар Ассад, вопреки всем предсказаниям, остается президентом. В других странах, таких как Иордания, Саудовская Аравия и Бахрейн, попытки волнений были подавлены в зародыше.

Демонстрации в Иране в 2009 г. имели ясную политическую цель – отмену результатов президентских выборов, на которых Махмуд Ахмадинеджад получил второй президентский срок, несмотря на многочисленные утверждения об электоральных нарушениях. Те демонстрации были намного масштабнее нынешней волны протестов, во всяком случае, на сегодняшний день, но режиму было легче их подавить, поскольку лидеры движения были известны, как и места, где демонстрации зарождались. Нынешние протесты пока скромнее, но они гораздо шире географически, а их причины и требования до конца не ясны. Поэтому властям намного труднее определиться с реакцией.

Момент истины для любой потенциальной революции наступает тогда, когда режим отдает команду своим силам безопасности открыть огонь по протестующим. Семь лет назад в Тунисе и Египте отказ полицейских и армейских офицеров стрелять на поражение в демонстрантов показал президентам, соответственно Абидину Бен Али и Мубараку – пора на выход. В 2009 г. члены организации «Басидж» (в составе Корпуса стражей иранской революции) уже доказали, что готовы открывать огонь по иранским гражданам. С помощью убийства десятков и ареста сотен людей они сумели подавить зарождавшееся восстание. Согласно сообщениям последних нескольких дней, формирования «Басидж» снова стреляют в демонстрантов, но остается неясным, будет ли этого достаточно. Распространение протестов, а также тот факт, что они происходят также в курдских, азербайджанских, белуджистанских и других этнических районах, свидетельствует о том, что протесты носят не только экономический и политический характер, но также отражают недовольство групп национальных меньшинств.

Иранский режим имеет в своем распоряжении сотни тысяч полицейских, солдат, Стражей революции и членов других формирований, способных обрушиться на демонстрантов, которые бросают вызов иерархии, существующей около 40 лет, с момента Исламской революции. Вопрос состоит в том, будет ли этого достаточно для предотвращения более широких волнений, и могут ли протесты нарушить функционирование Исламского государства. Ответ на этот вопрос будет получен через недели, может быть месяцы. Тем временем любое внешнее вмешательство, а также заявления западных или израильских политиков могут только сыграть на руку режиму, заявляющему, что протесты организованы враждебными державами.

Фото: twitter.com/HoAbedini

Оригинал статьи на сайте “Гаарец”