Может ли Беннет

Беннет обещал израильскому народу стать альтернативой Нетаниягу, работать над исправлением ошибок, сделанных правительством Нетаниягу, провести амбициозную экономическую реформу, известную как "сингапурский план", и в широком аспекте, открыть новую эру в израильской политики - эру пост-Нетаниягу. Вместо этого он в данный момент говорит о том, что готов войти в правительство Нетаниягу, снова стать его помощником, а не лидером нации. Лидера из Нафтали Беннета не получилось.

Нафтали Беннет мог стать премьер-министром. Да, да, тот самый Нафтали Беннет, новообразованная партия которого Новые Правые не прошла электоральный барьер на первых выборах 2019 года, и политическая карьера которого находилась на грани полного провала. Но Нафтали Беннету повезло. Беньямину Нетаниягу не удалось сформировать правительство, по его инициативе был распущен Кнессет, и политическая карьера Нафтали Беннета и его ближайшей политической соратнице Аелет Шакед была спасена. На вторых выборах 2019 года Беннет и Шакед шли на выборах во главе блока Ямина и взяли семь мандатов, на третьих выборах, состоявшихся в марте 2020 года Ямина взяла шесть мандатов. Между вторыми выборами и образованием паритетного правительства Беннет успел побывать министром обороны- должность, которую Нетаниягу дал ему исключительно для того, чтобы Беннет не присоединился к блоку “анти Биби”, который тогда возглавлял Бени Ганц.

Перед выборами в марте 2021 года Нафтали Беннет позиционировал себя на роль премьер-министра. Он жестко критиковал политику Нетаниягу и ведомого им паритетного правительства, особенно напирая на ужасное управление коронакризисом. Беннет даже успел написать и издать брошюру под названием “Как победить эпидемию”, в который предлагал ряд мер по борьбе с короной. Все это подавалось под девизом “выберите меня в премьер-министры и вы увидите, насколько лучше я буду управлять государством, чем Беньямин Нетаниягу”. Положение в опросах в принципе соответствовало амбициям Беннета, ведь тогда ведомая им партия Ямина находилась на грани достижения двадцати мандатов, не слишком отставая от Ликуда.

Но три фактора сильно уменьшили электоральный потенциал Ямина. Партия раскололась и из нее ушел со своей командой Бецалель Смотрич, оттянув на себя немалую часть национально-религиозного сектора. На политической арене появился новый игрок – ушедший из Ликуда Гидеон Саар, привлекший к себе правых избирателей, желавших видеть Нетаниягу вне премьерской резиденции. Массовая кампания вакцинации стала тем самым светом в конце туннеля, который обозначил выход страны из коронакризиса и превратил в историю сделанные по ходу кризиса ошибки и недостатки.

И даже при том, что Ямина взяла всего семь мандатов, Нафтали Беннет получил исторический шанс стать премьер-министром. При строгом разделении политической арены на два лагеря, “за Биби” и “против Биби”, Беннету удалось позиционировать себя силой, стоящей над схваткой. Он, в отличие от Саара, не заявлял, что ни при каких обстоятельствах не войдет в правительство, которое возглавляет Беньямин Нетаниягу. И в отличие от Смотрича и ультраортодоксальных партий, он не связывал себя обязательством войти только в правительство, которое будет возглавлять Нетаниягу. При этом без него в процессе формирования правительства не может обойтись ни один из противоборствующих блоков.

И поэтому в ходе беседы с Яиром Лапидом, руководителем партии Еш Атид, второй по численности после Ликуда, Беннет получил от него предложение стать премьер-министом в ротационном правительстве, причем Беннет должен был занимать этот пост первым. Так как закон о ротационном правительстве уже существует, он был принят после согласия Ганца образовать такое правительство с Нетаниягу, все процедуральные вопросы не должны были стать камнем преткновения в процессе формирования такого правительства.

Но Беннет не использовал шанс стать премьер-министром, возможно единственный такой шанс в его политической карьере. Несмотря на позиционирование себя кандидатом в премьер-министры, в момент истины, когда он мог стать премьером, находясь во главе списка, который взял на выборах всего семь мандатов, Беннет фактически дал задний ход. Он стал выдвигать заведомо неприемлемые условия, стремясь превратить паритетное правительство, в котором правый фланг (Ямина и Тиква Хадаша, партия Гидеона Саара) полностью уравновешен с более многочисленным центристско-левым флангом (Еш Атид, НДИ, Авода, Мерец) в правительство, в котором правые партии имели бы право последнего решения, принимая его по собственной воле, без учета мнения противоположной стороны. Также он требовал для правых партий почти все самые ключевые министерские посты.  Возможно, если бы у Лапида и Беннета было больше времени на переговоры, им бы удалось прийти к общему знаменателю, однако в жестком временном цейтноте, который образовался между встречей Лапида с Беннетом и началом процесса рекомендаций у президента, сторонам не удалось прийти к согласию, и результатом этого стало вручение мандата на формирования правительства Беньямину Нетаниягу.

Для того, чтобы принять очень щедрое предложение Лапида стать первым в ротации, Беннет должен был нарушить два своих предвыборных обещания – не находиться в правительстве, в котором премьер-министром может быть Яир Лапид, и не опираться ни на одну из партий, представляющих арабское население Израиля. Если бы правительство Беннета-Лапида было сформировано, оно должно было опереться на поддержку Общего Списка, целиком или некоторых его частей, или на партию РААМ, хотя бы в виде воздержания при голосовании за новое правительство. У Беннета не хватило смелости нарушить эти обещания, при этом, стоит заметить, у него нет проблем войти в правительство Нетаниягу, даже если оно будет приведено к присяге при воздержании партии РААМ.

Можно смело предположить, что Беннет не использовал реальный шанс занять премьерское кресло в основном из-за страха полностью растерять свой электорат, находящийся однозначно на правых позициях. Это показывают его требования, связанные с желанием произвести впечатление того, что он руководит правым, а не право-центристско-левым правительством. Беннет как политик не выпечен из того же теста, как Нетаниягу. Тот бы не стал выдвигать множество жестких условий, он взял бы предложение Лапида обеими руками, стал бы премьер-министром, и только уже находясь на этом посту задумался бы об электорате и о последствиях своего шага. В конце 2000 года Нетаниягу не использовал шанс вернуться на пост руководителя Ликуда и выиграть прямые премьерские выборы у очень непопулярного в то время Эхуда Барака. Это решение, связанное с уверенностью Нетаниягу в том, что невозможно будет руководить правительством при том, что в Кнессете Ликуд не был ведущей партией, чуть не поставило крест на его надеждах вернуться в премьерское кресло. С тех пор Нетаниягу таких ошибок не делает. Он использует все возможности, все варианты, готов к сотрудничеству с арабской партией РААМ, представляющую в Кнессете Исламское движение, в целях сохранения власти.

Беннет обещал израильскому народу стать альтернативой Нетаниягу, работать над исправлением ошибок, сделанных правительством Нетаниягу, провести амбициозную экономическую реформу, известную как “сингапурский план”, и в широком аспекте, открыть новую эру в израильской политики – эру пост-Нетаниягу. Вместо этого он в данный момент говорит о том, что готов войти в правительство Нетаниягу, снова стать его помощником, а не лидером нации.  Лидера из Нафтали Беннета не получилось. Судьба политической карьеры для Беннета оказались важнее судеб страны, которой он хотел руководить. Впрочем, если Нетаниягу не сможет сформировать правительство в этом заходе, Беннет получит второй шанс. Воспользуется ли он им, или снова предпочтет не рисковать? Скоро узнаем.