Бах в ГУЛАГе

– История создания этого произведения уникальна, – говорит пианист и музыковед Яша Немцов. – Но слушать его надо не потому, что автор, обладавший невероятной силой духа, создал его в невозможных условиях ГУЛАГа, а потому, что музыка эта – замечательная.

Яша Немцов приезжает в Израиль из Берлина, чтобы исполнить израильскую премьеру фрагментов из «24 прелюдий и фуг» Всеволода Задерацкого (1890 – 1953), одного из крупнейших русских композиторов 20 столетия,  чье имя только сейчас становится известным широкой публике. Концерт состоится в рамках первого международного фестиваля Баха, который пройдет в Иерусалиме с 17 по 21 марта. Организует фестиваль Иерусалимский оркестр барокко, художественный руководитель Давид Шемер.

– Задерацкий был разносторонне одаренным человеком, – рассказывает Немцов. – Прекрасный пианист, композитор, педагог. О его судьбе можно написать роман; как он выжил – непонятно. В ранней молодости Задерацкий преподавал музыку цесаревичу Алексею, в первую мировую оказался на фронте, в Гражданскую – в армии Деникина, попал в плен, но остался жив.

Его неоднократно арестовывали, в первый раз в 1926; в тюрьме он пытался покончить с собой: при аресте было уничтожено все, написанное им до 35-летнего возраста, не только ноты, но и литературные произведения – он был талантливым писателем. Однако несмотря ни на что, выйдя спустя два года на свободу, он снова начал писать.

В 1937-м Задерацкий был вновь арестован. На этот раз он подготовился – спрятал свой архив. Ему дали 10 лет без права переписки, что обычно означало смертный приговор. Но композитора почему-то не расстреляли и жена начала бороться за его жизнь – отправилась в Москву к Калинину, чтобы подать апелляцию. Она промыкалась в столице полтора года, пока подошла ее очередь; быть может, ее прошение и сыграло какую-то роль: когда Ежова на посту наркома внутренних дел сменил Берия, людей стали понемного выпускать из лагерей. За два года на Колыме Задерацкий по образу «Хорошо темперированного клавира» Баха написал свои «24 прелюдии и фуги». Это крупное и сложное произведение. Ему выдали карандаш при условии, что он будет писать только ноты; нотной бумаги, конечно, не было – он писал на чистых телеграфных бланках.
Немцов добавляет:

– Можно вспомнить Оливье Мессиана, который в 1941 году написал в немецком лагере для военнопленных «Квартет на конец времени», но условия, в которых  находился французский композитор, были несравненно лучше.

В 39-м Задерацкий вышел на свободу и до конца дней жил в провинциальных центрах. Его музыку не печатали и не исполняли, практически как композитор он был вычеркнут из культурного контекста страны, но его это не останавливало. Задерацкий был также прекрасным педагогом: среди его учеников, вышедших на высокий уровень, – композитор  Вениамин Баснер.

Умер Задерацкий в 1953 году во Львове.

О творчестве Задерацкого Яша Немцов узнал почти случайно.

– В  2009  выходящий в Берлине журнал «Восточная Европа» готовил сборник, посвященный  100-летию со дня рождения Варлама Шаламова. Редакция обратилась ко мне с просьбой написать статью о композиторах в Гулаге.  В интернете я наткнулся на имя Задерацкого; выяснилось, что в Москве живет его сын, он рассказал мне об отце и прислал ноты. Я сначала собирался написать только статью, но, углубившись в ноты, понял, что передо мной – незаурядный композитор. Сейчас я много гастролирую, исполняя произведения Задерацкого, и готовлю антологию его фортепьянной музыки.  В альбом войдут  пять дисков, четыре из которых уже записаны.

До недавнего времени считалось, что первым русским композитором, написавшим, вслед за Бахом,  «24 прелюдии и фуги», был Шостакович, но это не так – произведение  Задерацкого было создано на 15 лет раньше  и, по отзывам критиков и публики, слышавших его на моих концертах, это одна из вершин русской музыки 20 столетия. Радостно сознавать, что его сочинение прозвучит наконец и в Израиле.