Порция активистской энергии

“Марш мира”

Идут полупраздничные дни праздника Суккот, и я еду на митинг организации «Женщины за мир». Около двух недель назад стартовало шествие с севера страны в Иерусалим; цель «марша надежды» – призыв к политическому урегулированию палестинской проблемы. Завершающее мероприятие марша — демонстрация напротив резиденции главы правительства. В автобусе, когда я ехала на мероприятие, я думала о происходящем с долей цинизма: снова претенциозные заголовки, снова призывы к урегулированию… Израильское общество уже видело несколько таких демонстраций, но конфликт никуда не делся. Цинизм, одолевавший меня, ушел в то мгновение, когда на улице, ведущей к резиденции премьер-министра, я увидела, сколько собралось народу… Мне удалось дойти лишь до середины улицы — далее путь мне преградили  ряды участниц и участников, и впервые на столь популярной демонстрации я видела лишь трансляции выступлений на боковом экране.

Рядом со мной стояли израильтянки, и их маленькие дети играли в рядах демонстрантов, и палестинские женщины в хиджабах; в нескольких рядах от меня стояла пожилая женщина, которая, указав на пластиковый стул, предложила сесть другой участнице. Я посмотрела на эту женщину — мне показалось, что она принадлежит к поколению моей 70-летней бабушки. И в тот момент я почувствовала – то, что она стоит здесь в такой поздний час, вечером в праздник – самое интересное, что я увидела на демонстрации.

Стелла Цур. Фото: Анат Юровски

Так я познакомилась с 91-летней Стеллой Цур. Митинг закончился крепнущим ощущением надежды – улица Аза заполнилась автобусами, приехавшими, чтобы развезти участниц демонстрации по разным концам страны, и мы искали наш автобус в Хайфу. Я спросила Стеллу, что привело ее на митинг: «Еще после Сабры и Шатилы я поняла: нужно что-то делать. Быть активной. Так я присоединилась к «Женщинам в черном» и начала раз в неделю ходить на их митинги в Хайфе». Она продолжает уверенно шагать, а ее подруга, приехавшая вместе с ней, рассказывает, что Стелла и по сей день ходит на демонстрации «Женщин в черном» раз в неделю. Мы находимся в самом центре суеты после митинга – автобусы сигналят, женщины ищут друг друга и свои автобусы. Вдруг кто-то останавливает нас и просит сфотографировать Стеллу, говоря, что то, что на митинге можно увидеть женщину ее возраста, вселяет надежду.

Я спрашиваю ее, что она чувствовала на митинге, который был столь интересным и волнующим событием для меня. “Я боюсь, что все это сейчас исчезнет. Нужно понять, как сделать так, чтобы ничего не исчезло. Это можно сделать. Можно записать адреса участниц, и я разошлю им информацию… Можно заняться общественной деятельностью – если у меня будут адреса всех, мы сможем попросить их жертвовать хотя бы небольшую сумму денег каждый месяц в пользу нуждающихся семей “второй стороны”. Так они увидят, что у них есть партнеры, что их партнеры – люди, а не лидеры. У меня был коллега-араб, мы могли бы сделать это вместе с ним. Он не так давно умер, но с его секретаршей у меня остались хорошие отношения”.

Я слушаю ее, а внутри меня все кричит: разве может такое быть, чтобы я спрашивала 91-летнюю женщину, что она думает о митинге, на котором мы были, а она говорит, что нужно быть прагматичными и сотрудничать дальше с участницами демонстрации, чтобы она “не исчезла”? 91-летняя женщина строит планы о том, как можно сохранить дух демонстрации и направить его в конкретное русло?! Даже мы не делаем этого. Люди в моем возрасте не делают этого. Мы подпрыгиваем на демонстрациях, а потом возвращаемся к “настоящей” жизни – беспокоимся о себе, о своих деньгах, о своем благополучии, о своей карьере, только о самих себе. А 91-летняя женщина стоит перед резиденцией главы правительства и предлагает, как мы можем действовать дальше во имя мира.

История ее жизни – это так много деталей и поворотов, что сложно выделить что-то одно. Она родилась в Польше, пережила Холокост и часто вспоминает в своих рассказах волонтерство в Индии – начиная от сбора и отправки пожертвований и заканчивая постоянной финансовой поддержкой сына. Она репатриировалась в Израиль в конце 1960-х гг., поселилась в киббуце, но вышла из него после того, как почувствовала, что образ жизни там – слишком спокойный и размеренный, и это  не справедливо. С ее деятельностью связано множество общественных инициатив, цель которых – достижение мира и сближение душ, и они таким образом вплетены в ее быт, что сложно понять, что она воспринимает как “волонтерство”, а что как “саму жизнь”.

От этого разговора у меня остается чувство, что Стелла Цур пришла в наш мир, чтобы напоминать людям из моего поколения, сколько всего мы можем задумать и сделать. Я бы не хотела забыть о ней и через несколько месяцев, когда мои мысли уже будут заняты рабочими заботами, учебой, муниципальным налогом, прорванной трубой…  Буду гворить себе: если эта 91-летняя жительница Хайфы находит в себе душевные силы сегодня стоять у дороги, демонстрируя транспарант водителям проезжающих автомобилей, и участвовать в демонстрации за мир – у меня тем более нет никакого права прекращать бороться за то, во что я верю.

Оригинал публикации на сайте Давар Ришон