Юбилей "Утопии" - книги и острова, которого нет

Карта Утопии работы Абрахама Ортелия

Пятьсот лет назад (в 1516 году) на свет появилась одна из самых удивительных книг: «Золотая книжечка, столь же полезная, сколь и забавная о наилучшем устройстве государства и о новом острове Утопия». Автор её лорд-канцлер Англии сэр Томас Мор был впоследствии причислен католической церковью к лику святых, как человек принявший смерть за веру. В СССР его почитали в качестве одного из апостолов грядущего коммунизма. У него есть свое законное место в истории европейской философии и юриспруденции. А в британской интеллектуальной традиции его именуют «человеком на все времена» и «отцом индивидуализма».

Вопреки тому, что мы слышали в школах и ВУЗах, Томас Мор никак не был предшественником социализма и не пытался утвердить его в Англии, хотя его высокий пост позволил бы попытаться реализовать идеи общества всеобщего равенства за 400 лет до Октябрьской революции.

У нас весьма превратные представления об эпохе Возрождения. Большинство считает, что Ренессанс, Гуманизм и Реформация — это чуть ли не синонимы. Или, во всяком случае, союзники, которые, держась дружески за руку, совместно выступили против мрака Средневековья и засилья католической церкви. Но итальянский Ренессанс был явлением в центре католического мира, который был бы невозможен, в том числе, без заинтересованности и спонсорской поддержки папского престола. А Реформация — во многом была реакцией на «безбожные» веяния Возрождения и гуманизма.

Портрет Томаса Мора. Ганс Гольбейн, младший.

Томас Мор был католическим мыслителем и врагом Реформации, разделял социальные воззрения, которые были весьма распространены внутри католического мира. Стремление к равенству, братству и нестяжательству проповедовали тысячи католических монахов, бродивших по европейским дорогам. Мор не был революционером. Он желал качественного улучшения государственного устройства, а не его слома.

«Рождала ли когда-нибудь природа более добрую, нежную и счастливую душу, чем Томас Мор?» – писал его друг Эразм Роттердамский. Он посвящает «своему милому Томасу Мору» наиболее известное творение – «Похвалу глупости» (“Encomium moriae”). Книга начинается с игры слов: «Решил заняться каким-нибудь делом, а поскольку обстоятельства не благоприятствовали предметам важным, то и задумал я сложить похвальное слово Глупости. «Что за Паллада внушила тебе эту мысль?» — спросишь ты. Прежде всего, навело меня на эту мысль родовое имя Мора, столь же близкое к слову «мория», сколь сам ты далек от ее существа, ибо, по общему приговору, ты от нее всех дальше. Затем мне казалось, что эта игра ума моего тебе особенно должна прийтись по вкусу, потому что ты всегда любил шутки такого рода, иначе говоря — ученые и не лишенные соли». Ибо слово «мория» – в переводе с греческого – «глупость».

Мор был очень веселый, энергичный, чувственный, жизнерадостный человек, большой любитель острот, эксцентричных выражений и игры слов — воплощение ренессансной личности во всем её многообразии, единстве величия и карнавальной несерьезности. Мор шутил, даже когда речь шла о самых серьезных вещах. Когда по приказу короля Генриха VIII Мор был отправлен на эшафот, то, кладя голову на плаху, он осторожно сдвинул на бок свою длинную бороду и произнес: «Она не повинна». Это были его последние слова.

Мор, как и его борода, неповинен в неправильной интерпретации своего текста. Когда этот блестящий памфлетист и философ, друг Эразма и государственный деятель писал свою «Утопию», то он без звериной серьезности размышлял об общественных моделях на примере государства, которого не может быть. Это именно шутка ученная, не лишенная философской глубины и соли остроумия.

Без понимания аксиомы: автор не просто фантазирует, но и прикалывается и стебется, за эту книгу вообще не надо браться. Автор сходу, самим названием сообщает, Утопия — это в переводе «место, которого нет». И продолжает в том же духе: река Анидр (на древнегреческом – безводная), город Амаурот (непознаваемый, темный), Ахория (страна, которой нет) и так далее. Путешественнику и герою, от лица которого ведется повествование, он дает имя Гитлодей, в переводе с греческого «вздор, пуста болтовня».

Книга Томаса Мора

Эти оговорки предлагают читателю под определенным углом зрения посмотреть на возможности построения общества, где нет нищих, где жители  не алчны и бесстрастны, где не играют в азартные игры, не стремятся подчинить и обобрать ближнего своего, не гонятся за модной одеждой, золотом и драгоценными побрякушками. Утопия — это, прежде всего, анализ возможных моделей общества, а не призыв их фанатично воплощать в жизнь, превращая «место, которого нет» в «я знаю, город будет»
И Мор не несет ответственность за то, что читатели восприняли его «вздор» о «месте, которого нет», как призыв. А ведь это началось сразу после публикации текста. Один священник попросил церковное начальство перевести его в один из приходов благословенной утопии. А после нашлись правители, которые попытались реализовать утопию, превращая её в антиутопию.

В книге «Англичанин смотрит на мир» великий фантаст Герберт Уэллс писал о Томасе Море, что этот человек, преподнеся миру два неверно всеми понятых слова (существительное «утопист» и прилагательное «утопический»), сумел выразить главные  проблемы нового времени, современного нам мира: «Ибо большинство вопросов и проблем, которые волновали его, волнуют и нас; некоторые из них, надо думать, выросли, стали взрослыми и переженились; в свой круг они приняли новеньких, но вряд ли хоть одна ушла из жизни». Проблемы остались. И они до сих пор нуждаются в осмыслении.