Переворот в прямом эфире

Фото: Beshr Abdulhadi

Это была ночь турецких граждан, а позже – ночь «фейсбук лайв». Миллионы людей по всему миру проводили часы, следя за драматической попыткой военного переворота, когда в их распоряжении – наряду с многочисленными телеканалами, наряду с друзьями из фейсбука и корреспондентами в твиттере – оказался экран, показывавший одновременно сотни, если не тысячи живых репортажей с любой улицы Стамбула, из любого города на просторах Турции. Стрельба, которую ты видел через видеокамеру человека, демонстрировавшего против военных рядом со зданием парламента в Анкаре, лишь через несколько минут превращалась в твиты, и только спустя полчаса – в анахроничные сообщения на традиционных новостных каналах.

Для продвинутых любителей жанра было открыто также дополнительное окно в компьютере, а в нем – актуальные обновления об авиарейсах по всему миру, среди которых «звездой» был рейс турецкого правительственного «борта», который часами кружил над севером страны, а не нем – президент Реджеп Тайип Эрдоган, ожидающий момента, когда можно будет приземлиться, и одновременно даюший интервью по телефону.

Это был нескончаемый поток информации. И это кружило голову, возбуждало, гипнотизировало.

Миг перелома

Разумеется, нужно  сразу оговориться: этот пост пишется, когда события на улицах Анкары и Стамбула еще развертываются. Я печатаю текст и вижу краем глаза, как солдаты сдаются на мостах через Босфор, как солдат арестовывают в студии Си-Эн-Эн в Турции, а также наблюдаю трансляции в прямом эфире, где толпятся обычные люди с усталыми, воспаленными после бессонной ночи глазами, пораженные числом погибших, не знающие, что будет дальше.

Как бы то ни было, на первый взгляд здесь имел место процесс широкой гражданской мобилизации в поддержку Эрдогана и на базе демократии. После того, как президент призвал граждан выйти на улицы с протестом против мятежа – в прямом эфире, через  телефон, что, можно полагать, будет отмечено, как некая веха в истории СМИ – и после того, как все политические партии присоединились к осуждению военного переворота, массы людей вышли, чтобы преградить дорогу солдатам, защитить парламент от обстрелов, снова занять аэропорт, освободить от танков мосты, соединяющие Европу с Азией.

Демонстрации происходили – и транслировались «в живую» – по всей Турции, даже в курдском Диярбакыре. Десятки людей заплатили своими жизнями, и переворот провалился. Я видел, среди прочего, твиты демонстрантов в парке Гези, которые подтверждали свою приверженность борьбе против диктатуры Эрдогана, но одновременно заявляли, что военный переворот – не решение, и что они выходят на улицы во имя демократии.

Заняли телецентр – и что?

Итак, наряду с «респектом» по адресу граждан, которые вышли этой ночью на улицы, наряду с опасениями, что конечный результат лишь усилит Эрдогана в его борьбе против курдов, левых и гражданских свобод, я хочу еще раз обратиться к тому, что мы испытали этой ночью – в «технологическом» плане. Верно, еще со времен площади Тахрир мы привычны к революциям, которые транслируются в прямом эфире посредством твиттера и фейсбука. И все же прямые изображения с мобильных телефонов жителей Турции через «фейсбук-лайв» совершенно изменили ощущения миллионов людей во всем мире, с волнением следивших за новостями, и, надо полагать, повлияли на переживания самих протестующих турок.

«Фейсбук лайв» возник всего полгода назад, и всего месяц-другой как стал постепенно входить в обиход, однако до сегодняшнего дня мы не видели ничего подобного происходившему этой ночью. Благодаря интерактивной карте фейсбука можно было сделать масштабирование («зум-ин») любого района в Турции, и нажатием одной кнопки получить прямое изображение любой улицы, любой демонстрации, любого наступления (или отступления) армии, любой стрельбы слезоточивым газом или на поражение, любой эвакуации убитых и раненых. Этот «географический» инструмент упразднил даже минимальную потребность – знакомую нам по прежним историческим событиям – знать, например, за кем следить в твиттере.

Мятежные военные поспешили захватить несколько телецентров – от государственной телестудии до студии Си-Эн-Эн. Но корреспонденты продолжали посылать информацию о захвате военными их офисов по мобильным телефонам, помимо всякой «системной» трансляции, и тем самым существенно ослабили значение классической «революционной» акции – овладения средствами радио- и телевещания.

Информация поступала без редактуры, без посредников, без контекста, без комментариев, просто невероятная масса «сырого» отснятого материала, наползающая на нас и в корне меняющая ощущения от восприятия новостей, а также способная поддержать выходящих на улицы, которые могут видеть, как их единомышленники демонстрируют по всему городу, по всей стране.

Но, еще раз, – без контекста. То, что у тебя перед глазами – это набор изображений, и не всегда понятно, что они означают. Например – вот эти люди, которые залезают на бронемашины, они заодно с солдатами (как это было во время переворота Асиси в Египте) или против них? Когда вертолет обстреливает здание военной разведки – кто тут на какой стороне? А этот демонстрант, который ведет съемку с площади Таксим, анализирует события, говорит по-английски – кто он, какова его позиция, к какому лагерю он принадлежит и как это влияет на его комментарии к происходящему вокруг него? Ты этого не знаешь, и у тебя нет никакой возможности узнать, а «картинки» продолжают наплывать, и оторваться от этого невозможно.

Этой ночью здесь родился новый мощный политический инструмент. Он может служить миллиону разных целей, но не принимать его во внимание уже нельзя. И нужно помнить одну важную вещь: подобно огромному количеству других инструментов, имеющихся у нас сегодня, этот инструмент находится на сто процентов в руках частной компании, которая движима исключительно стремлением к прибыли. По ходу попытки переворота в Турции это стремление совпало с демократическим импульсом турецких граждан выйти на улицы для спонтанного протеста. И это побудило многих (и меня в том числе) со скептической улыбкой вспомнить старую поговорку «революцию по телевизору не показывают». Однако поговорка эта, может быть, не так уж устарела. Потому что, если в один прекрасный день массы людей выйдут на улицы и потребуют, например, чтобы этот мощный инструмент был изъят из частных рук и передан в руки общества – вполне возможно, что такую революцию «фейсбук лайв» транслировать не будет.

Два маленьких замечания под конец

По ходу этой ночи, когда казалось, что военный переворот близок к успеху, я видел в твиттере и фейсбуке пугающее количество людей, уповающих на переворот подобного рода у нас в стране. Это не было массовым явлением, однако, безусловно, это был голос, которым нельзя пренебречь (смотри, например, пост, написанный представителями «Оперативного штаба» («Хедер а-Мацав»)). Это очень тревожит. Особенно когда подобные мнения озвучиваются людьми, которых считают либералами. И они-то спешат одобрить турецкую модель военного переворота во имя демократии. За этим надо следить.

И последнее. На сей раз это еще не было возможно, однако я жду, что во время следующего исторического события, отображаемого какофонией «фейсбук лайв», можно будет подключить к прямым трансляциям «покемон го» и проследить, как покемоны будут распределяться между солдатами и демонстрантами. Надеюсь вскоре поговорить об этом поподробнее.

 Оригинал публикации на сайте Сиха Мекомит