Чуда не произошло, спим дальше

фото — ActiveStills

Аркадий Мазин

Окружающую меня израильскую политическую действительность я давно пишу широкими мазками, не вдаваясь в подробности, не смакуя детали, не гадая, что именно произойдет завтра или послезавтра. Ну, хотя бы потому, что реализм здесь получается исключительно с приставкой «сюр». Пока не грянули серьезные изменения в общественном сознании, импрессионизма вполне достаточно.

Один из сформулированных мной принципов израильско-палестинского конфликта таков: примирить интересы двух народов настолько сложно, что это, безусловно, возможно лишь при наличии реального стремления к миру с двух сторон. До тех пор, пока этого стремления нет, мое личное рейтинговое агентство оценивает шансы на скорое подписание мирного договора как нулевые.

Чем же, спросите вы, я отличаюсь от израильских правых, погружающих себя в сладкий летаргический сон мантрой об отсутствии у нас партнера? Да тем, что меня в детстве научили: если есть проблема, выясни сначала, не в тебе ли дело, и только потом обвиняй других. Если, конечно, ты хочешь эту проблему решить. Мы властны, прежде всего, над собой. Мы знаем, прежде всего, себя. Если мы хотим мира, мы должны сначала доказать это себе и другим. А если мы сначала отмечаем неготовность к миру противоположной стороны, значит, мы сами к нему не готовы, и точка. Подход «сам дурак», простите за банальность, здесь не работает.

Изначально не было ни малейших причин подозревать Нетаниягу и его правительство в стремлении к миру, поэтому, когда начинался нынешний раунд переговоров, я был на 95 процентов уверен в их неизбежном провале и лишь 5 процентов, которые я «заложил» на чудо, заставляли меня иногда приподнимать веки и просматривать новостные сайты.

Увы, чуда не случилось. Более того, наше правительство не ограничилось тихим саботажем и на всякий случай придавило мирный процесс несколькими тяжелыми камнями, чтобы не рыпался – вроде требования признать Израиль еврейским государством, о котором я давно хотел написать целую статью, но сейчас ограничусь одним длинным абзацем.

Вкратце, тот факт, что это требование раньше никогда не поднималось, сам по себе доказывает его невеликое практическое значение. Палестинцы уже изъявили недоумение по поводу того, что от них требуют определять характер независимого государства, который оно вполне может определить самостоятельно. Казалось бы, в таком случае, почему бы это вздорное требование не принять? На то есть две причины: во-первых, оно самой своей формулировкой врезается, как острый нож, в сердце палестинского нарратива. Людям, не чувствующим снедающее палестинцев чувство боли и несправедливости, понять это сложно. Можно считать это иррациональным поведением, но в том-то и дело, что, если ты стремишься к миру, то стараешься без необходимости не наступать на больные мозоли своего партнера. Вторая причина – в том, что палестинцы чувствуют подвох, поскольку не понимают: это просто вздорное требование или же ход в какой-то скрытой комбинации, направленной на укрепление израильской позиции в вопросе о праве на возвращение. Подобные опасения также высказывались открыто. Однако прямой механизм действия этого требования не виден, непонятен и даже не факт, что существует. Похожий стойкий душок дипломатической спецоперации уже давно окутывает и внешнюю политику России. Неудивительно, что он не способствует открытости и продвижению по тернистому пути мирного процесса, о чем нам уже открытым текстом говорят все, имеющие отношение к мирным переговорам, вплоть до госсекретаря Кэрри. Бедняга тоже считал это преходящей блажью или разменной картой, а потом с удивлением обнаружил, что израильская сторона раздула шумиху вокруг «еврейского характера» настолько, что это требование стало непреодолимым препятствием.

Поверьте, я, как и все, предпочитаю быть на правой стороне. Я люблю хвалить своих и ругать чужих. Но, увы, приходится наоборот. Ведь нынешние палестинские требования к возобновлению переговоров представляются мне вполне справедливыми. Первое основное – замораживание поселений. Это вечная палестинская боль: если мы договариваемся о статусе территорий, массово строить на них будет либо дурак, либо обманщик. Второе – переговоры о постоянных границах. И это тоже справедливое требование, лакмусовая бумажка, локализация и введение в русло. Конечно, в конце этого этапа переговоров маячит призрак иерусалимского вопроса, но ведь рано или поздно его надо решат. Или объявлять, что по нему имеются неразрешимые противоречия. Главное – уже начать куда-то продвигаться, хотя бы подхватить знамя, выбитое из рук переговорщиков Второй интифадой.

Примирение ХАМАСа и ФАТХа – тоже лакмусовая бумажка. ХАМАС входит второстепенным партнером в правительство, ведущее прямые переговоры с Израилем, таким образом, эти переговоры признавая и опосредованно становясь их участником. Не этого ли мы хотели? Конечно, можно кричать о том, что мы с ХАМАСом никогда и ни о чем договариваться не будем. Когда-то мы не хотели договариваться с палестинцами в целом. Как ни странно, палестинцы никуда не исчезли. ХАМАС тоже не исчезнет, как ни суй голову в песок.

Какими бы локальными победами мы сейчас себя ни утешали, мы будем проигрывать в войне в целом ровно до тех пор, пока не докажем свое истинное стремление к миру. Оно может натолкнуться на отсутствие такого стремления у противоположной стороны – и этот вариант тоже будет для нас не худшим. Увы, на данный момент у Израиля нет не только стремящего к миру руководства, но и электората, который бы это руководство избрал. Чуда не произошло, ближневосточная спящая царевна не проснулась, веки можно закрывать обратно.