Ритуал, изгоняющий патриархат

Foto: LaPresse

Когда-то давно, еще задолго до знакомства с феминистическими теориями, я написал рассказ, посвященный гендерной тематике. В этом рассказе речь шла об обществе, где «женские» и «мужские» внешние проявления в повседневном пространстве не были раз и навсегда закрепленными за людьми социальными ролями, а выполняли эстетическую функцию, как детали одежды, которые можно варьировать и сочетать самыми разнообразными способами. Иными словами, в человеке невозможно было однозначно опознать мужчину или женщину вплоть до возникновения импульса к интимной близости с конкретными людьми. И только тогда человек проявлял свою сексуальную принадлежность, но исключительно по отношению к тем, кого выбрал.

Этот рассказ я часто вспоминал, находясь на Wave Gotik Treffen – крупнейшем ежегодном фестивале готической музыки и искусства. В этом году в Лейпциг съехались около 20 тысяч представителей готической субкультуры со всего мира, и на протяжении четырех дней весь центр города был оккупирован людьми в причудливых и изысканных нарядах, отсылающих к различным эпохам и фантастическим мирам, контрастирующим с обыденной реальностью. Хотя эти наряды меньше всего напоминали некую униформу, и каждый из них носил ярко выраженный отпечаток индивидуальности, все же можно было выявить две главные их характеристики – абсолютное преобладание черного цвета с вкраплениями белого, красного, синего или пурпурного и, в большинстве случаев, полнейшая размытость общепринятых гендерных ролей.

Подавляющее большинство людей вообще не имеет представления о готической субкультуре, а если и имеют, то считают ее этаким сплавом экстравагантной и мрачной моды с пристрастием к столь же экстравагантной и мрачной музыке. Все это, конечно же, имеет место быть, но основа этой субкультуры носит, прежде всего, мировоззренческий характер. Именно мировоззрение и делает готов одной из наиболее значимых подрывных сил по отношению к господствующим нормам, стереотипам и ценностям. Хотя надо признать, что и это явление, несмотря на стремление к элитарности и декларативную неприязнь к массовой культуре, уже основательно изгрызено по краям профанацией и коммерциализацией.

Если исходить из официально принятой хронологии, то зарождение готической музыки пришлось на начало 1980-х годов. Именно тогда от так называемого пост-панка, более вычурной и экспериментальной формы традиционного панка, сводившегося к безыскусному и агрессивному выпаду против господствующей системы, «отпочковались» такие группы, как Siouxsie and The Banshees, Bauhaus и The Cure. Хотя ярлык «готика» был приклеен к этим группам из-за имиджа, резко отличавшегося от того, что было принято в тогдашней протестно-музыкальной среде, а также из-за смещения акцента с грубого и экспрессивного протеста на созерцательность, отстраненность и направленные вовнутрь эмоции, мало кто сознавал, насколько этот ярлык оказался точен. Ведь основополагающая характеристика готической архитектуры – устремленность вверх, вертикальный переход от изменчивого и полного страданий земного мира к сияющему божественной красотой миру небесному. Иными словами, превращение низменного в возвышенное, пугающего в притягательное, уродливого в прекрасное. Это мироощущение замечательно, на мой взгляд, выражено во фразе, произнесенной одним из персонажей фильма «Красота по-американски», когда он попытался объяснить, почему его до такой степени притягивает то, что с конвенциональной точки зрения представляется самым отталкивающим: «Если ты видишь нечто подобное, то это как будто сам Бог на мгновение взглянул на тебя. И если быть осторожным, то можно посмотреть на него в ответ. – И что ты при этом видишь? – Красоту».

За прошедшие тридцать лет готическая музыкальная сцена претерпела немало трансформаций и разбилась на множество относительно независимых течений, от меланхоличных неофолковых баллад и мрачно-романтической неоклассики до гнетущих и напряженных нойзовых и дарк-амбиентных коллажей, лишенных ритмики и мелодии. Существуют и преимущественно коммерческие направления, такие, как готический метал, отличающийся от обычного метала в большинстве случаев исключительно наличием женского вокала, или Dark-electro – стиль, предназначенный для танцплощадок, однако, в отличие от обычной танцевальной музыки, предельно мрачный и, как правило, сопровождающийся сдавленным, искаженным вокалом.

Но если говорить о готической музыке в исконном, не затронутом коммерцией виде, то общий знаменатель, объединяющий различные ее ответвления, заключается не в особенностях исполнения, а в создаваемой этой музыкой атмосфере шаманского ритуала, стирающего привычные грани и заставляющего посмотреть на мир под совершенно иным углом. Поэтому готику крайне проблематично вписать в общедоступный музыкальный ассортимент, где на одном полюсе располагается благообразный исполнитель классической музыки, а на другом – металлист или панк-рокер, яростно выкрикивающий со сцены «fuck the system!». Не случайнотакой, к примеру, англо-французский коллектив, как The Kilimanjaro Darkjazz Ensemble, выступает на готических фестивалях, хотя и играет музыку соответствующую джазовым канонам. Американская группа Zoar исполняет нечто из арт-роковой области, однако никому не придет в голову поставить ее в один ряд с Dire Straits, настолько шокирующе мрачной и вместе с тем завораживающей является музыка этого проекта. И именно благодаря атмосфере гнетущей меланхолии, переходящей временами в пронзительное отчаяние, произведения польского композитора Збигнева Прейзнера пользуются значительной популярностью в готической среде.

Но так как в короткой статье невозможно описать столь многообразное явление, как готическая музыка, то я остановлюсь лишь на нескольких мировоззренческих характеристиках, послуживших толчком к развитию готической субкультуры. И в качестве иллюстрации того, что представляет собой данное мировоззрение, я приведу эпизод, произошедший в период моей работы в одном из так называемых «реабилитационно-терапевтических центров».

Однажды для сотрудников центра, где я работал, был проведен психологический семинар. Дама, которая вела этот семинар, дала нам задание – с помощью разноцветных карандашей, которыми нас снабдили, изобразить кого-либо из своих подопечных, а затем рассказать о нем (или о ней). Художник из меня очень плохой, поэтому я взял обычный карандаш и нарисовал несколько рисунков, – не портретных, а сюжетных – каждый из которых отражал, как мне казалось, мироощущение одного из моих подопечных. Один из этих рисунков изображал следующее: башня, на вершине которой сидит человечек, свесив вниз ноги. Человечек утыкан стрелами – одна вонзилась ему в грудь и еще несколько в ноги и в руки. Раны этого человечка явственно кровоточат. Башню осаждают люди с луками в руках и перекошенными от злобы лицами. Все они стреляют из луков, нацелив их вверх, по направлению к вершине башни, где сидит человечек. Поэтому пространство вокруг него сплошь усеяно стрелами, и каждая из этих стрел через секунду грозит вонзиться в его тело. Однако он не уворачивается, а, задрав голову, любуется узорами, которые образуют летящие в него стрелы, и мечтательно произносит: «Как же причудливо они летят!». Рисунок этот относился к хрупкому, ушедшему в себя и склонному к созерцанию подростку. Он подвергся жестокому издевательству со стороны своих сверстников и страдал острым посттравматическим синдромом. Он замкнулся в себе и избегал общения, но при этом любимым его занятием было наблюдать за окружающим миром и за людьми. Позднее я показал ему свой рисунок, и он подтвердил: да, именно так он себя и ощущает.

Именно это мироощущение и легло в основу готической субкультуры в момент ее зарождения – самоощущение женщины, испытывающей острую боль от постоянно и отовсюду летящих в нее сексистских стрел патриархального общества, и ее  потребность трансформировать эту боль в некое эстетическое переживание в качестве защитного механизма. Нарочитая маскулинность, мачизм, сексистская агрессия по сей день являются отличительными признаками панк-культуры и, в особенности, метал-культуры. Что же касается «детей цветов», то якобы контркультурная  идеология «свободной любви» была, по сути, ничем иным, как еще одним способом завуалировать революционными лозунгами эксплуатацию женщин в качестве послушных сексуальных объектов.

Исследователи протестных субкультур сходятся во мнении, что готическая культура более ориентирована на женщин, нежели на мужчин, но это не совсем так. Скорее она ориентирована на подрыв социально навязываемых гендерных ролей, являющихся источниками насилия по отношению к женщинам. Уже во вступительной части своей книги «Музыка готической субкультуры» Чарльз Аллен Мюллер пишет, что готические музыканты «опознали в маскулинной власти источник множества социальных проблем и взяли на вооружение имидж и поведенческие практики, традиционно закрепленные за женщинами, в качестве диверсии против господствующего социального устройства. Готы очистили свою музыку и свой имидж от признаков маскулинности и принялись сочинять песни, посвященные женским травмам и переживаниям, насилию в семье, повседневным издевательствам над женщинами» По свидетельствам многочисленных девушек, примкнувших в 1980-х годах к зарождавшейся готической субкультуре, это было единственное пространство, свободное от сексизма. И сегодня, несмотря на подчеркнуто эротизированные наряды многих женщин, ни на Wave Gotik Treffen, ни на других готических фестивалях практически не бывает случаев сексуальных домогательств или насилия. В отличие от прочих рок-музыкальных мероприятий, где подобное происходит сплошь и рядом.

Сьюзен Баллион

В 1986-м году мать-основательница готической музыки Сьюзен Баллион (Siouxsie and The Banshees) впервые в музыкальной истории выпустила альбом («Tinderbox»), целиком посвященный сексуальному насилию и травматическому опыту жертв. С тех пор одним из главных мотивов в готике стала концентрация на женских чувствах, душевных страданиях и способах выживания перед лицом патриархальной жестокости, а также превознесение женского начала, которое, с точки зрения готов, присутствует в любом человеке вне зависимости от пола, однако жестко подавляется в условиях социально обусловленной гендерной закрепощенности. Обо всем этом повествуют в своих песнях культовая фигура готической сцены Моника Ричардс (чья песня «Fell To Regret» представляет собой настоящий феминистический манифест, переложенный на музыку), готик-рок группа Diva Destruction, постиндустриальный проект November Novelet, одна из самых почитаемых в неофолке личностей скандинавская ведьма Андреа Хауген (Hagalaz Runedance), андрогинная готическая икона Анна Варни, стоящая за легендарным проектом Sopor Aeternus, и многие другие. Отсюда и столь популярный в готической среде андрогинный имидж, а также чрезвычайно благожелательное отношение к представителям сексуальных меньшинств и трансгендерам.

Наряду с акцентированием гендерной тематики есть еще одна ярко выраженная характеристика готического мировоззрения, которая, казалось бы, входит в явное противоречие с тем, что описано выше. Это представление о современном мире как о приходящем в упадок, тоска по «золотому веку», оставшемуся в далеком прошлом, и романтизация предшествующих эпох, в особенности, средневековья. Однако эти настроения связаны не с неприятием прогресса и демократических тенденций, а, скорее, с тягой ко всему иррациональному и мистическому, с желанием вырваться за пределы травмирующей повседневной реальности (в научной литературе это именуется «метафизическая интоксикация»). Так, жертвы насилия часто находят прибежище в метафизике и религиозном мистицизме. Подобная противоречивость находит свое выражение и в психологических характеристиках черного цвета, столь любимого готами. Этот цвет, с одной стороны, означает стремление к независимости, защищенности от внешнего эмоционального стресса и утверждению собственного «Я», а с другой – траур, покаяние и подчинение высшим силам, поскольку ассоциируется он с одеяниями священнослужителей и монахов. Готическая субкультура вообще отличается стремлением сочетать несочетаемое в любых областях, что проявляется даже в политике в тех редких случаях, когда готы напрямую вовлекаются в политическую деятельность. Например, основатель такого странного, если не сказать больше, революционно-политического течения, как национал-анархизм, Трой Саутгейт, по совместительству является лидером весьма известных и почитаемых в готических кругах неоклассических проектов H.E.R.R. и Seelenlicht.

Автор на фестивале Wave-Gotik-Treffen

Примечательно, что в Израиле на сегодняшний день готическая субкультура пользуется крайне незначительной популярностью, и если и представлена, то, в основном, в своей коммерческой, позерской ипостаси. В Европе же наблюдается обратная картина – там существует множество готических клубов, выпускается огромное количество журналов, едва ли не ежедневно устраиваются концерты и проводятся различные мероприятия и акции, посвященные готике как культурному (а зачастую и откровенно контркультурному) явлению. При этом число израильских поклонников металлической музыки растет день ото дня, и неудивительно, что наиболее именитые группы, относящиеся к этому жанру, явно зачастили в последнее время на Святую землю. Возможно, связано это с культивируемым в Израиле пиететом к маскулинности и атмосферой насилия и напряженности, царящей в израильском социуме. Но это – тема для отдельной статьи. Здесь же достаточно сказать, что, поскольку музыкальные пристрастия (для тех, разумеется, для кого музыка является чем-то большим, нежели просто релаксирующим фоном) являются отражением определенной мировоззренческой позиции, соотношение между различными музыкальными субкультурами в плане численности и распространенности может сказать многое о нормах и приоритетах, царящих в обществе. Из всех субкультур, ставящих себя в оппозицию к конвенциональной системе норм и ценностей, только готическая субкультура рассматривает гендерные стереотипы как первопричину социальных проблем и декларативно стремится к их разрушению. И если так, то по степени ее популярности можно судить о том, насколько глубоко укоренен в обществе сексизм, а подверженность насилию и уязвимость женщин рассматривается как непреложная данность даже теми, кто заявляет о себе как о революционно настроенных ниспровергателях социальных и культурных данностей.