По ком плачет койка?

Террор на гей-параде в Иерусалиме. Фото: Boaz Guttman

Высокопоставленный офицер полиции требовал усилить наблюдение за ульрарелигиозным иудейским террористом Ишаем Шлисселем, но его никто не послушал. Почему?

Может быть, пост, на который этот полицейский был поставлен, оказался недостаточно высок, чтобы обращать на него внимание? Или решили не связываться лишний раз с экстремистски настроенными «харедим», чтобы не быть обвиненными в «произволе силовиков»? Денег пожалели, так как контроль освобожденного социопата, не говоря уже о постоянной слежке, не дешевы. Последнее, что можно предположить — это то, что того умного и прилежного служаку окружали сплошные разгильдяи и безнадежные непрофессионалы в погонах. Выводы, надеюсь, поставит комиссия, которая займется всеми теми, по чьей вине возникло кровавое дело «Шлиссель-2».

Членам этой комиссии, пожалуй, стоило бы обратить внимание  на то, что нападение на участников «Парада гордости» произошло на улице Керен ха-Йесод, аккурат на границе двух полицейских участков, говоря на ментовском русском, «земель». И теперь их начальники спорят, на чьей «земле» злодействовал Шлиссель? Может быть, и вправду не считать сантиметры, а наказать обоих — за необеспечение безопасности проведения мероприятия, на котором уже были подобного рода эксцессы?

Не хотелось бы вспоминать в данном контексте о советской карательной психиатрии, бередя память бывших советских диссидентов и «отказников», но в нормальных, в отличие от бывшего СССР, странах определение ополоумевших преступников на принудительное лечение порой бывает спасительным для окружающих людей. Койка в «спецдурке» по Шлисселю (да и по кое-кому из «пациентов», ныне яро поддерживающих его в социальных сетях) плачет давно. Дождалась бы — осталась б жива девочка Шира, и у нас бы души от стыда и ужаса не содрогались.

Именно души! Ведь заявлять сегодня, что Шлиссель буквально исполнил заповеди иудаизма — это все равно, что верить в «Гот мит унц» на немецких пряжках или в «Аллах акбар!» в редакции «Шарли эбдо».

Сейчас, конечно,  Ишая Шлисселя всеми силами подведут под нужный диагноз, хотя приговора избежать не дадут. Он получит свой пожизненный срок, но тянуть его до самой смерти будет там, где одно безумие к другому не прилипает, и так, чтобы об этом существе более никто никогда не услышал. И это, наверное, справедливо — при всем уважении к абстрактному гуманизму.

Но «лечиться»  нужно не одному ему.  Чем-то серьезным больны пенитенциарная система, службы безопасности и все другие структуры, которым общество поручило изоляцию преступников и профилактику рецидивов. Не здорова и та доля общественного сознания, в которой допускается, что нож — тоже аргумент в споре о  сексуальной ориентации. Хвораем все мы, если так поздно спохватываемся — лишь когда видим кровь на мостовой.

Оригинал публикации: газета “Вести”