Понять "Шарли": на обиженных воду возят

Иллюстрация: Fede Falces

Продолжение. Часть 1

Мы живем во всемирной информационной деревне, и, по сути, это американская деревня, так что язык комиксов, благодаря Голливуду, становится всемирным. Язык французской карикатуры еще более самобытный. Так получилось, что я учил французский с детства, вырос на гениальных комиксах Pif le chien (Собака Пиф) коммунистической газеты «Юманите», доступной нам в СССР. Позже я понял, что и католическая Франция имела свои карикатуры, на которых выросли целые поколения. Там был веселый юмор, острая социальная сатира, много поучительного и просто интересного. И этот вид комиксов мне куда ближе, чем коммерциализированные и строго политкорректные американские.

«Шарли Эбдо» куда ближе советскому «Крокодилу». Под разными названиями журнал карикатур существовал с 1960 года. Я исключил из обзора карикатуры с религиозным подтекстом, за исключением одной:

Надпись гласит «Однополые браки» и большими буквами «Монсиньор Вин-Труа имеет трех отцов (папочек) – отца, сына и святого духа». Речь идет о архиепископе Парижском кардинале Андре Вин-Труа, одного из лидеров сопротивления принятию закона об однополых браках. По-русски не удается обыграть каламбур – фамилия прелата, буквально означает «двадцать три» и рифмуется с Троицей, но сам рисунок понятен без слов. Бог-отец и бог сын и святой дух изображены в полном соответствии с церковным каноном. У отца и сына одно лицо,  как того требует каноническое толкование сна пророка Даниила, единственного, видевшего бога-отца в виде старца. Католическая и православная церковь толкуют это как видение грядущего Иисуса. На иконах Бог-отец всегда изображен с лицом Христа. Прилепившийся сзади треугольник с глазом – это всевидящее око, символ святого духа. В связи с использование этого символа масонами, русские православные не употребляют сегодня этого символа в своей иконографии, но в других церквях он широко используется.

Несомненно, графика обидная, но карикатура не рисовалась для оскорблении религии. Если церковный иерарх вмешивается в общественную дискуссию, то не может рассчитывать на иммунитет от того, что его противники ответят ему, порой самым жестоким образом. И в этом заключается свобода слова для всех. По сути, это графическое выражение идеи: «Если ты, преосвященство, отказываешь некоторым семьям в универсальном праве оформлять брак и усыновлять детей, то *** твоего бога мать». Выражение, распространенное во всех трех доступных мне славянских языках – русском, украинском и польском. Только вместо матери у «Шарли» три папы.

Религиозные люди тут, конечно, могут усмотреть богохульство. Однако, богохульство – это не преступление, а грех. И наказывать за грех, по религии должен бог, а не люди. И эти верно не только для иудаизма и христианства где Иисус говорит «Мне отомщение и аз воздам». Мой друг Маджид, юрист шариатного права из Мансурии (пригород Александрии в Египте) написал мне «Главное не в том, что в Коране запрещено изображать пророка. В Святом Коране нигде не говорится, что за это надо убивать».

Можно понять возмущение верующих людей на тех, кто «возводит хулу», «оскверняет» и т.д. Громкие дела последнего времени дали много поводов – от «Пусси Риотс», «Фемен», которых «Шарли» неизменно поддерживал – на обложке номера, посвященного украинской группе надпись «Фемен берет дело в свои руки».

Как говорится, на обиженых воду возят. Религиозным людям  надо оглянуться на себя и посмотреть, сколько хулы, брани и ненависти исходит с кафедр церквей, мечетей, синагог и других религиозных учреждений, СМИ и социальных сетей. Как поносят и хулят иноверных и еретиков. Сколько ненависти и унижений изливается на атеистов и безбожников. Сколько срамословия посвящается погрязшему в пороке и грехе миру за стенами молельных и за пределами круга верующих.

Российско-израильский публицист Артем Кирпиченок заметил мне, что карикатуры «Шарли» слишком ударились в анальную тематику. Так может показаться с точки зрения носителя русского языка. Однако лингвисты отмечают, что юмор разных народов можно условно сгруппировать в два вида – юмор сексуальный, fuck-humor и анальный юмор. Видов, конечно, куда больше, есть юмор, завязанный на ритуалы, на чертей и бесов, как почти забытое русское лешакание (брань с поминанием леших и домовых). Сегодня лешакание почти полностью заменилось матюканием, тоже имеющим языческую основу. Так или иначе, но русская брань, русский карнавализм, русский юморок – ё-юмор. Хотя порой находятся знаменитости, вносящие сюда и оттенок анального садизма. Вспомним лишь известное «замочить в сортире».

Америка, как и Израиль – это иммигрантские общества, где разные волны иммигрантов принесли свой юмор и свою брань, и тут сосуществуют оба вида. Хотя по сравнению с 1970-ми годами, когда я приехал и учил иврит, то преобладал а-юмор, вероятно, под влиянием немецкого и идиша. Современный иврит куда больше тяготеет к ё-юмору, очевидно, под сильным американским и арабским влияниями. Французский, как и немецкий юмор, куда более анальный, чем британский, американский или русский, и для понимания «Шарли» надо принять этот факт во внимание.

Вот карикатура «Послание левых к избирателям (неофашистского) Национального Фронта», весьма актуальная и к израильским выборам. Вставка гласит «Если голосуешь за дерьмо, то засовываешь свой член себе в задницу».

«Шарли Эбдо» посвятил критике христиан, мусульман и иудеев немало страниц. Троица была лишь одной в целой серии аналогичных карикатур «Однополые браки». Вот еще одна, уже на «еврейскую» тему.

Только вместо отца, сына и святого духа там «гой», явно напоминающий французского премьера Оллана, «Ам Исраэль хай» в котором трудно не узнать главу израильского правительства Биньямина Нетаниягу, а «всевидящий глаз» здесь – масонский «Великий архитектор», который имеет и евреев, и гоев.

Речь в журнале идет борьбе с иранской ядерной программой, под которую Нетаниягу собирает мировую поддержку, грозя новым холокостом. «Шарли» считает иранскую угрозу израильским трюком для отвлечения внимания от оккупации Палестины.  Впрочем, авторы «Шарли Эбдо» никогда не скупились на критику иранского исламистского режима аяттол тоже.

(окончание)