Опасная перевернутая пирамида

Давид Эйдельман|7.6.2014|Распечатать

Недавно на английском языке была опубликована новая книга французского экономиста Томаса Пикетти «Капитал в двадцать первом веке», объясняющая накопление богатства на самом верху (у пресловутого 0,01 процента населения). Цифры показывают, что послевоенная эпоха, когда в Северной Америке и Западной Европе наблюдался мощный экономический рост и сокращалось неравенство в доходах, была скорее исключением, удивительным и приятным исключением, из общего правила. Напротив, сегодняшнее разительное неравенство доходов, которое соответствует или даже превышает то, что было в «позолоченную эпоху» (период с 1870 по 1898 год в США), кажется нормой для промышленного капитализма.

Пикетти в своей теории отходит от общепринятой точки зрения людей, верящих в прогресс, как силу, которая медленно и неуклонно будет разрешать экономические противоречия. Нет! Не стерпится, не слюбится…

Верящим в прогресс, впрочем, также как и консерваторам, понадобились годы и годы на то, чтобы признать факт усиления неравенства, и что такое изменение заслуживает внимания. Сейчас, когда разница между пресловутым 0,01% и всеми остальными превратилась в пропасть, одни склонны обвинять глобализацию, международные финансовые институты, другие выступать с нападками на бандитствующих олигархов, коррумпированных ими политиков. Третьи — разводят руками, говоря:
– Ну! Вы же понимаете, что так работает капитализм…

К этим третьим, которые считают, что базовые силы, заключенные в глубинах капитализма, неуклонно ведут ко все большему накоплению богатств на самой вершине финансовой пирамиды, превращая её в очень опасное сооружение, повернутое острием вниз, близок Пикетти в своей работе «Капитал в двадцать первом веке». С его точки зрения, суперсостояния — это не результат деятельности банковских разбойников, финансовых спрутов, вампиров-подрядчиков и т. д. Нет, это естественный и даже неизбежный итог нормального капитализма в действии, который грозит основам нынешнего мироустройства.

Так что же делать? Капитализм мы один раз уже рушили. Социализм — строили… На опыте СССР мы видели, что государственная отмена капитализма — это не преодоление его недостатков.

Сегодняшние протесты против кланового капитализма, коррупционных связей, шитых государственных конкурсов — очень эффективны для возбуждения популистского гнева. Особенно, когда это конкретные обвинения в адрес отдельных представителей бизнеса и политики, подкрепленные доказательствами. Однако на системном уровне протесты против отдельных случаев спайки капитала и власти не угрожают существующему положению вещей. Это не критика системы, это критика ее искажений и перекосов. Более того, истинные верующие в животворящую силу капитализма — такую критику должны только поддерживать. Устранение искажений — позволяет системе лучше работать.

Депутат парламента по округу Торонто Кристия Фриланд —, автор книги «Плутократы. Восхождение новых мировых супербогачей и крах всех остальных», в своей рецензии на книгу Пикетти утверждает: «На чисто человеческом уровне теория кланового капитализма вполне комфортна для плутократов как сюжетно-тематическая линия. Конечно, все иначе, если в клановом капитализме вдруг обвинят тебя. Но забавно то, что ни один из тех плутократов, с которыми я встречалась и беседовала, не считает себя членом таких капиталистических кланов. Миллиардеры Кремниевой долины радостно осуждают бесчинства и крайности кланового капитализма, олицетворением которого являются, конечно же, далекие от реальной экономики мошенники с Уолл-стрит. Менеджеры хедж-фондов тоже ненавидят клановый капитализм и видят в нем бесчинства и крайности банков, которые слишком велики, чтобы потерпеть провал. Его резко критикуют даже российские олигархи, которые, с точки зрения Запада, являются классическим примером кланового капитализма. Клановые капиталисты, которых они отбирают для критики, это руководители западных транснациональных корпораций. Российские олигархи видят в них аппаратчиков, которые получают огромные зарплаты, хотя сами при этом не идут на реальный личный риск».

Тот мир, который построил Запад после Второй мировой войны, был основан на убеждении в том, что рыночная демократия является лучшим продуктом политической экономии, обеспечивающим общий экономический рост. Это убеждение подкреплялось последующими десятилетиями экономического благополучия. Послевоенная эпоха была временем взрыва производительности труда, вызванного новыми технологиями. Этот взрыв и позволил капиталистическому Западу избежать мрачные прогнозы, которые ему пророчили великие экономисты 19 века. Тогда вдруг показалось, что «пробил час и пора настала для брачных уз Труда — Капитала» – как писал Иосиф Бродский в 1967 году (стихотворение «Речь о пролитом молоке»).

С другой стороны, власти западных стран хорошо помнили пожар революций, видели рост рабочего движения и усиление левых сил, профсоюзов, правозащитных движений. Власти западных стран помнили Великую депрессию. Помнили мобилизацию общества в период двух мировых войн. Это вынудило власти западных стран проводить экономическую политику перераспределения доходов и экономической мощи, создавать общество благосостояния и социального обеспечения. Опасаясь вполне реальной красной угрозы, западные страны вынуждены были порозоветь.

Стремительный рост экономики в масштабах большей части планеты позволил обогатить массы, создать новый средний класс- серединную прослойку между богачами и неимущими. Возможности хорошего заработка и массового безбедного существования ослабили важность богатств, достающихся по наследству. Американская мечта — согласно которой каждое следующее поколение будет жить лучше, сытнее и благополучнее предыдущего — казалась как никогда близка к реализации. «Маркс в производстве не вяжет лыка» писал Бродский в том же стихотворении «Речь о пролитом молоке».

Затем рухнул Советский Союз, и возникло впечатление, что капитализм не только самая лучшая система, но и единственная. Капитализм казался ответом на все вопросы, который отвергал все прочие варианты. Фукуяма провозгласил «конец истории».

Но история не завершилась. На пике эйфории все как-то пропустили, что технологическая революция, обеспечивавшая рост производительности труда, стала резко сбавлять темпы в шестидесятые годы, а экономическое развитие с середины семидесятых вернулось к привычным темпам. Вместе с ними вернулось и естественное для капитализма генерирование неравенства в доходах. Доходы от капитала в течение последних нескольких десятилетий росли быстрее, чем производительность труда. Кроме того, совокупный эффект «финансизации» экономики и постепенного ослабления государственного урегулирования в результате нескольких неолиберальных волн — привел к росту неравенства и обогащению 0,01% самых богатых.

Томас Пикетти «Капитал в двадцать первом веке»

Томас Пикетти автор книги «Капитал в XXI веке»

Пикетти разделяет мир на две основных субстанции – капитал и труд. И то, и другое используется в производстве и доле от выручки. Как объясняет Пикетти, всякий раз, когда в продолжительные периоды времени рост доходности капитала превышает рост производительности труда – автоматически усиливается и неравенство.

В последние пару десятков лет мы начали понимать, что капитализм уже не обеспечивает процветание подавляющему большинству людей в большей части западных демократий. Средний класс переживает период опустошения в то время, как на самом верху состояния продолжают увеличиваться.

Перевернутая пирамида, направленная острием вниз, опасна. Неравенство увеличивает нестабильность в обществе. Под угрозой оказались не только социальная справедливость, но и демократия как таковая. Не стоит удивляться, если отчаявшиеся люди будут искать выход в радикальных рецептах. Сегодня капитализм сталкивается с угрозой собственному существованию. Для выживания капиталистической системе придется придумать способ ограничения возможностей леваевых, богатства дерипасок, влияния абрамовичей и пр. Возможно, что для своего выживания капитализму придется придумать легитимные способы раскулачивания зарвавшихся коломойских…

Последний финансовый кризис, который, по мнению «авторитетных» экспертов, уже 6 лет вот-вот как закончится, поставил перед развитием мира много очень непростых вопросов, ответов на которые мы не найдем в старых учебниках экономики.

Главный недостаток книги Пикетти, как мне кажется, что строя на сегодняшней статистике прогнозы на будущее, автор так же, как его предшественники не хочет принимать во внимание возможность еще одного скачка производительности, тоже вызванного новейшими технологиями. Как и великие экономисты 19 века, считавшие, что по мере развития капитализма будет происходить все большее обнищание трудящихся, он не предусматривает возможность технологического чуда, которое резко повысит производительность труда. Впрочем… а если чуда не будет?

ЧИТАТЬ ПО ТЕМЕ: