Кто сегодня "дежурный по русским"

Культурный протест в Музее русского искусства. Фото: Dor 1.5

Я человек простой. В детстве, читая приключенческие романы, всегда старалась пробежать описания природы, да и действия тоже, и поскорее дойти до диалогов. Теперь любимое чтение – комменты в социальных сетях. Токбеки к статьям обычно игнорирую как низкий жанр. Но по следам недавних публикаций, посвященных группе «Полуторное поколение» (Дор 1.5), к которой имею честь принадлежать, пришлось прошерстить и их. Чтение захватывающее – с социологической и психологической точки зрения. Вот несколько ярких цитат:

Из русскоязычного «Фейсбука»:

«Насытились зерненым творожком? Переели молочного мусса? Встречайте: тщательно готовящийся новый “социальный протест”. В этот раз – на тему “Русских людей обижают, мы приехали в восемь лет, а сейчас вспомнили, что вокруг сплошная дискриминация”».

«Вроде, уже немодно русскую тему педалировать? Или Х-ло* денег кинул?»

*Эвфемизм, заменяющий слово «Путин»

«Надеюсь, в Израиле вся эта бодяга по «защите русской культуры» не пройдет. Кому не по душе страна, билеты на Трансаэро и Аэрофлот продаются свободно и без ограничений»

Из ивритских комментариев к статьям:

«Ваша главная проблема это признание еврейства, это я вполне понимаю. Это проблема многих из вас. Вместе с тем, я вижу полно репатриантов, которые едят свинину, русские магазины, в которых бог знает что продается… Не то чтобы те, кто здесь вырос, обязательно соблюдают все заповеди, мне это известно. Но у многих репатриантов это поведение очень уж демонстративное, показушное… Например, этот раздражающий Новый Год. У меня очень много русских подруг, но все равно, когда я вижу этот чужой праздник – как я должна с вами идентифицироваться?..»

(xnet.co.il)

«Какие глупости! Эта алия такая качественная в большинстве своем… Очень многие образованы и преуспевают в самых престижных сферах (хайтек, наука и т.д.). О какой дискриминации они говорят?»

(xnet.co.il)

««Русская культура»! Какая еще русская культура? Алкоголь? Проституция? От этой культуры эти плакальщики не хотят отмежеваться? Сначала выучите иврит, как следует, и дайте своим детям израильские имена, вместо противных имен вроде Владека и Игоря. И вообще скажите спасибо, что Государство Израиль вас здесь приняло, хотя половина из вас вообще не евреи»

(xnet.co.il)

Думаю, сопоставления этих избранных комментариев уже достаточно, чтобы понять, зачем мы, собственно, собрались и что пытаемся сказать городу и миру (то есть израильскому обществу в целом и русскоязычной общине в частности). Но, прежде чем проводить сравнительный анализ комментов и подробно излагать свое отношение к ним, немного предыстории:

Группа «Полуторное поколение» начала формироваться более трех лет назад, на волне социального протеста 2011 года. Поначалу мы, несколько человек, приехавших или привезенных в Израиль в юном возрасте – в 80-е, 90-е и 2000-е, но за время пути слегка подросшие, пытались понять, почему русскоязычная община оказалась отлучена от явления, охватившего, как тогда казалось, почти все слои израильского общества. Когда протест стих, мы поняли, что он стал только поводом для нашего знакомства и общения. Поняли, что нам есть, что обсудить. И начали время от времени встречаться и разговаривать под эгидой аналитического центра «Шахарит». Потом разговорный жанр стал нам тесен – и мы открыли страничку в «Фейсбуке».

Полуторное поколение выходит из виртуального пространства. Лиза Розовская на одном из мероприятий, фото: Dor 1.5

Говорим и пишем мы о разном – от специфических социально-экономических проблем, касающихся русскоязычной общины (отсутствие социального жилья, работа через посреднические фирмы, жалкие пенсии) до наболевших социокультурных вопросов – отношений с восточной общиной, стереотипов, касающихся русских женщин в израильских селеньях, будущего русского языка и русской (или, если угодно, пост-советской) культуры в Израиле. Одной из главных тем для нас являются отношения религии и государства и та непростая роль, которую наша община играет в этих отношениях – что-то между enfant terrible и мальчиком (или девочкой) для битья. А еще мы иногда рассказываем нашим ивритоязычным читателям о том, кто мы такие, откуда приехали и чем дышали и дышим мы, наши родители, бабушки и дедушки: от Нового года до русского рока, от эпохи брежневского застоя –  до конфликта в Украине.

Фейсбук-страница существует полтора года. За это время мы несколько раз решились выйти из виртуального пространства и провести мероприятия, сообразные с нашими идеями и интересные нам. Мы возложили венок на могилу Евгения Толочко. Его могилу, вопреки традиции, в День памяти павших обошел вниманием начгенштаба, так как она находилась на нееврейской половине военного кладбища. Устроили вечер, посвященный творчеству представителей полуторного поколения «русской алии» – художников, музыкантов, поэтов. В честь 8 марта провели семинар-хэппенинг, посвященный идентичности и статусу «русской израильтянки». Во время операции «Нерушимая скала» осуществили операцию «Бабушка» – свозили несколько десятков русскоязычных пожилых людей из Ашдода и Ашкелона на Мертвое море. А недавно организовали протестный культпоход в незаслуженно малоизвестный Музей русского искусства в Рамат-Гане, чей центральный экспонат с легкой руки муниципальных чиновников вот-вот пойдет с молотка на аукционе Christie’s.

Короче говоря, мы существуем довольно долго и уже успели – к слову сказать, на добровольных началах – кое-что сделать и кое-что сказать. Нами заинтересовались журналисты. Совпало так, что за одну неделю вышли две обширные статьи – интервью с представителями группы и в нескольких СМИ о нас упомянули вскользь. В эти дни мы слышим в свой адрес десятки теплых слов – своих сверстников и от представителей старшего поколения, от репатриантов, детей репатриантов и старожилов. Мы получаем обращения с выражением сочувствия, понимания и радости узнавания.

На недавно состоявшемся семинаре «Шахарит», где мы проводили одну из дискуссий и рассказывали о своем личном опыте – в том числе о попытке некоторых из нас отмежеваться от «русскости» в детстве и юности и о том, как мы начали вновь обретать свою идентичность в зрелом возрасте, ко мне подошла 23-летняя девушка, обняли и со слезами на глазах сказала, что она сейчас переживает ровно то же самое – обретение идентичности после долгих лет отречения от себя и своих корней. Под постам на нашей странице, посвященными переживаниям русскоязычных девушек и женщин на израильской периферии или недоуменным реакциям «сабр» на русские имена, появляются десятки комментариев: «И у меня то же самое!», «Как мне это знакомо!». Люди делятся собственными переживаниями, рассказывают о травмах и курьезах. Обсуждают, спорят, думают о себе и своем месте в обществе. После протестного культпохода в музей один из представителей старшего поколения написал, что мы вселили в него надежду.

Но, естественно, чтоб жизнь медом не казалась, всегда найдется ложка дегтя – отзывы вроде приведенных выше. С одной стороны, от «сабр», с другой –  от «своих».

Ивритоязычные анонимы являются для меня лишь очередным подтверждением того, что мы все делаем правильно: боремся со стереотипами, делящими всех русских на «проституток и алкоголиков» и «преуспевающих хайтекистов»; указываем на формальную дискриминацию (социальное жилье, которое делится между русскими и “коренными” очередниками вопиюще несправдливым образом) и неформальный «стеклянный потолок» – почти полное отсутствие «русских» на ведущих позициях в СМИ, в командном составе армии и полиции, в судах; пытаемся убедить израильское общество в том, что быть евреем – не обязательно значит иметь еврейскую бабушку именно с материнской стороны.

А вот русскоязычные… назовем их «скептики», несмотря на продолжительное знакомство с ними и их взглядами, не устают меня удивлять. Речь идет о довольно небольшой группе людей. Значительная их часть вращается, в основном, в русскоязычной среде, многие зарабатывают на хлеб знанием русского языка. Они сталкиваются с теми же финансовыми проблемами, что и я, так же, как я, стараются обучить своих детей русскому языку, так же, как я, ощущают «стеклянный потолок». Им так же, как мне, небезразлично как происходящее в Израиле, так и происходящее на постсоветском пространстве. Наконец, уверена, что им так же, как мне, приходилось слышать в свой адрес обвинения в «вонючести», алкоголизме и нееврействе. Разумеется, я обобщаю, но обобщаю на основании близкого знакомства с проблемой и с самими «скептиками».

И все же, когда они слышат, что кто-то пытается решить некоторые из вышеперечисленных проблем не на личном, а на общественном уровне – или просто заявляет о них во всеуслышание, их первая реакция – извечный еврейский вопрос «откуда деньги?», вторая – «ах, отстаньте от нас со своей дискриминацией!», третья – «решайте свои проблемы сами», а четвертая – «возвращайтесь в Россию!»

Протест полуторного поколения против кампании гиюра: “Хорошая русская… плохие русские!”

Примечательно, что три из этих четырех типичных реакций практически совпадают с недоброжелательными реакциями со стороны коренных израильтян. Это уже смахивает на стокгольмский синдром: нежелание чувствовать себя «обиженным» и «жертвой» заставляет «скептиков» перенимать инструментарий агрессоров, направляя его против себе подобных.

Второй составляющей острой реакции «скептиков» на наши высказывания, безусловно, является идеология. На основании высказываний представителей нашей группы, а также личного знакомства «скептики» небезосновательно, надо признать, подозревают нас (о ужас!) в приверженности лево-либеральному мировоззрению. Да, среди нас есть центристы и правые, но разве это способно усыпить их бдительность? Ведь в группу входят, цитата, «экзальтированные феминистки» и даже (прости, господи) «декларированные гомосексуалы»! Ну, а отсюда, как известно, до заговора с Новым израильским фондом по уничтожению Израиля – один шаг. Правда, чем именно провинился Новый израильский фонд перед Государством Израиль и каким образом способствовует его уничтожению – никто не помнит, а сколько именно тыщ он перечисляет нам и перечисляет ли вообще – никто не знает. (В скобках повторю: наша деятельность на данном этапе носит сугубо добровольческий характер). Но ведь суть от этого не меняется. Последовательные «скептики» искренне верят, что с идеологически чуждыми элементами, в принципе, соглашаться нельзя. Если, как в том анекдоте, ты в чем-то согласен с этими элементами, см. пункт «а».

Наконец, осмелюсь выдвинуть предположение по поводу третьей составляющей скепсиса «скептиков». Одним словом ее можно определить как страх. На протяжении долгих лет эти люди – журналисты, пиарщики, политические функционеры – чувствовали себя полноправными представителями русскоязычной общины. Если не властителями дум, то, по крайней мере, адекватными их проводниками. Если не совсем проводниками (так как в израильском обществе их мнения очень редко спрашивали), то, по крайней мере, выразителями внутри общины, в том числе и для политических нужд. И тут появилась молодая (ну, или средних лет) шпана – говорящая на чуть ином языке, обращающаяся одновременно и к «русским», и к «израильтянам», исповедующая несколько иные ценности, но главное – абсолютно им неподвластная и в них, «скептиках», не нуждающаяся. В общем, та самая шпана, что угрожает «стереть их с лица земли» или, по крайней мере, сменить их на нелегком посту «дежурных по русским». Ну как тут не испугаться?

Спешим успокоить вас, дорогие «скептики», сменять вас на вашем сторожевом посту мы не собираемся. Мы строим мосты – и обходим ваш пост стороной.