И все-таки праздник

специальный проект сайта РеЛевант к Международному женскому дню 8 марта.

Ольга Бирман

Будний день, раннее утро. То есть, очень-очень  раннее утро.

Бабушка уже час как встала и с тех пор быстро перемещается кругами по маленькой кухне. Ей надо много всего успеть: приготовить горячий и сытный завтрак дедушке, что-нибудь к чаю себе, сделать и тщательно упаковать бутерброды на обед для него и для себя, собраться на работу и желательно оставить какую-то заготовку для ужина.

Дедушка встает почти на час позже, но у него тоже немало дел. Он должен успеть сделать несколько гимнастических упражнений, послушать «Голос Америки» (от визга и скрежета приемника обычно просыпалась я –  как раз вовремя, чтобы собраться в школу), еще он должен съесть свой завтрак, взять бутерброды, приготовленные бабушкой, и пойти на работу.

Вечер того же (или любого другого) буднего дня. Дедушка возвращается домой относительно рано и ждет бабушку – его работа считается вредной, а потому рабочий день заканчивается на полтора часа раньше. Примерно к шести возвращается бабушка, всегда с буханкой свежего хлеба, который она купила по дороге. Она работает на том же заводе, и дважды в день они проделывают один и тот же путь но порознь. Бабушка тут же бросается готовить ужин, потому что дедушка голодный и уже заждался.

Когда лет этак в восемь, возмущенная до глубины души таким жизненным раскладом, я попыталась выяснить у бабушки, почему она готова мириться с таким положением вещей. Она просто не поняла, о чем я говорю. «Ну, а как же иначе? Он мой муж, я его люблю».

Им тогда не исполнилось еще и пятидесяти, и они были счастливы. Оба.

Боюсь, что это намного больше, чем фото из семейного альбома. Так жили многие миллионы пар на просторах СССР. И что самое удивительное – были счастливы.

Не поймите меня превратно – я не виню в этом доисторическом (по моим понятиям) шовинизме ни Советский Союз вообще, ни коммунистическую партию в частности. Напротив – мне бы сегодня да такое счастье! Хочешь – уходи на год в оплаченный декретный отпуск с сохранением рабочего места. Хочешь – отдавай ребенка в круглосуточные ясли, а потом в детский сад, который совершенно бесплатный, с трехразовым горячим питанием и работает с семи утра до семи вечера. Даже относительно современных продвинутых западных стран,  в смысле прав и экономической свободы женщин,  нечего стесняться. С Израилем нет смысла сравнивать – он здесь рядом не стоял и стоять не будет еще долго.

Женщина там имела все права – в том числе  и право купить что-нибудь дефицитное на избирательном участке, а заодно бросить в урну заветную бумажку. Она имела возможность учиться и делать карьеру столько, сколько пожелает. Даже оплата труда, если и не была окончательно равной, то, во всяком случае, намного равнее, чем где б это ни было в те времена. Многодетные семьи были редкостью.

Откуда же это тогда? Почему на незамужнюю женщину в 22 начинали смотреть вопросительно,  в 25 уже с сочувствием, а словосочетание «мать одиночка» произносили очень тихо, глядя в пол и ни в коем случае не при детях. Почему, несмотря на все формальное равенство, зарплата измерялась критериями типа: «для женщины – это вполне достаточно».

Я не знаю. Я только знаю, что потом наступал праздник.

8 марта  – Международный Женский День!

И это был настоящий праздник (разумеется,  выходной день). Мужчины в этот день, словно желая компенсировать все, чего они недодали за год, смотрели на всех женщин без исключения так, будто у каждой был день рожденья. Они покупали цветы и подарки, мыли посуду, некоторые доходили до того, что пытались готовить. Поздравлять и одаривать начинали еще в школе – в младших классах мальчики 8-о марта обязаны были подарить что-нибудь девочкам. Именинницами выглядели даже мужеподобные передовицы производства. Это был просто какой-то день поклонения женщине исключительно за то, что она – женщина.

Ни малейшего отношения ни к какой борьбе ни за какие права женщин все это не имело.  Когда СССР постепенно не стало, оказалось, что весь остальной мир с этим праздником не знаком. То есть,  праздник есть, но совершенно другой. Есть день, знаменующий борьбу трудящихся женщин во всем мире за свои права. Его история уходит корнями в начало прошлого века и как-то связана с Кларой Цеткин и, может быть, даже с Розой Люксембург. При подготовке этой статьи я попыталась вникнуть в политические перипетии и разборки между западом и коммунистами – по поводу того, чей же это праздник и кто за что борется. Но, если честно, то самое любопытное, что я почерпнула из всех этих научно-энциклопедических статей, это что, оказывается, Роза Люксембург была в какой-то период любовницей сына Клары Цеткин, и это даже временно испортило отношения между двумя уважаемыми дамами. В общем, в итоге я отказалась от идеи познакомить вас с другими результатами своих изысканий.

8-ое марта, о котором я пишу, оно – категорически не о том. Оно о мимозах, тюльпанах, нарциссах, ландышах  и открытках, причем  чем больше мимозы – тем лучше, чтобы пахло еще на лестнице. Хотя на самом деле запах из своей квартиры выделить из других очень трудно, потому что мимозой заполнены улицы. Все снуют довольные, нарядные, с букетами и торопятся завершить последние приготовления к застолью. Объяснить, что именно празднуют тем, кто с этим явлением не знаком, практически не возможно. Это оказалось даже сложнее, чем объяснить коренным израильтянам, что такое Новый год.

И в самом деле что? Если не борьбу за правое дело, то что, собственно, празднуем, товарищи?  Факт принадлежности к определенному полу? К счастью, эту точку зрения за меня уже сформулировали. Лучше, чем это сделала журналист и писатель,  неоднократный лауреат премии “Огонька” Наталья Радулова, не скажешь:

«Причем тут женский день? Это что – баня? Странный какой-то обычай — раз в год поздравлять человека с тем, что у него наличествуют определенные половые органы. «Поздравляем! Вы — девочка!» Да я в курсе вообще-то, спасибо…

Мужчинам удалось полностью подменить суть и смысл дня 8 Марта. Но женщины, кстати, не сопротивлялись. Забыв про солидарность и идеи, они получили абсолютно антифеминистский «женский день», еще больше закрепляющий неравенство полов. Уже много десятилетий подряд наши гражданки улыбаются в холодный весенний день, слушая комплименты о своей немощности, неплохом товарном виде и умении прислуживать. И думают, что это и есть праздник».

В принципе, теоретически, я с ней согласна. Покинув могучий СССР, в первые годы я сильно смущалась, когда меня начинали поздравлять с 8-ым марта. Однако то ли я  недостаточно сознательная феминистка, то ли по какой другой загадочной причине, но не так давно я поняла, что очень люблю этот цветочный советский праздник. Пусть даже цветы здесь пахнут иначе или не пахнут совсем. Хуже того, я почему-то считаю, что в той самой слабости, о которой говорит Радулова, есть также и сила. Эта сила – совершенно другой природы. Может быть, конечно, настоящим борцам пользоваться такого рода силой зазорно. Но с другой стороны, разве в борьбе с «врагом» не любые средства хороши? Почему бы в борьбе за свои права не использовать свои природные тактические преимущества?

То, что происходило дома у меня и моих соседей по стране, говорит о том, что дело не столько в правах, сколько в головах. Уважение начинается на собственной кухне. Как его добиться – страшная женская тайна, причем у каждой – своя, неприменимая к остальным. Но День Восхищения Женщиной – этому уж точно, не помеха.

А за права можно и нужно бороться во все остальные дни.

Вчера, вернувшись из русскоязычного израильского детского сада, дочка вручила мне самодельный подарок и смешно поздравила с интонациями воспитательницы. Я, конечно же, поздравила ее в ответ.