Возможен ли Майдан в Израиле?

демонстрация социального протеста
Тель-Авив, лето 2011 г.
фото- Г.Франкович

Михаил Урицкий

События на Украине развиваются спонтанно и стремительно. Как бы мы ни относились к идее евроинтеграции Украины, нельзя не признать, что речь идет о стихийном бунте против существующей власти, охватившем широкие массы людей, не имеющем единого центра и не срежиссированном извне. Разумеется, там, как и везде, присутствуют ставленники тех или иных политических сил, но нужно быть очень уж ярым приверженцем конспиративной теории, чтобы предположить, будто полмиллиона человек в один день вышедших на центральную площадь в Киеве, являются послушными марионетками в руках западноевропейской закулисы. И хотя поводом для протеста послужил отказ Януковича от вступления в Евросоюз, очевидно, что направлен он, прежде всего, против существующего режима. Поэтому происходящее сейчас на Майдане можно смело ставить в один ряд с арабской весной.

И сколь же разителен контраст между восстанием (а это – именно восстание, а не демонстрация недовольства), вспыхнувшим сейчас на Украине, и так называемым израильским «социальным протестом». В количественном плане израильский протест на своем пике, возможно даже превосходил украинскую революцию. В 2011-м году на улицы вышло около 200 тысяч человек в одном только Тель-Авиве, и это на восьмимиллионное население страны. Однако в Израиле подавляющее большинство людей выходило на демонстрации примерно с тем же настроем, с которым русские крестьяне писали «челобитные» царю-батюшке. И невозможно было даже представить себе, что многотысячная толпа, собравшаяся на площади Рабина, прорвав полицейский кордон, ринется штурмовать бастионы власти. Поэтому, численность демонстраций не играла никакой роли, и власть имущим было глубоко наплевать на происходящее, поскольку ничто им не угрожало. На Украине же дело обстоит совершенно иначе. Так же, как в свое время в Тунисе или Египте, люди в буквальном смысле объявили войну правящему режиму, а также его сподручным в лице силовых структур.

Когда я задавался вопросом, почему совершенно идентичные события, продиктованные одинаковыми обстоятельствами (акты самосожжения Моше Сильмана в Израиле и Мохаммеда Буазизи в Тунисе), в одном случае фактически погасили протест, а в другом – привели к революции, то чаще всего получал следующий ответ. В Израиле, в отличие от Туниса, правит демократически избранная власть. А потому нет нужды насильственным образом ее скидывать. Достаточно ее просто не переизбрать на следующих выборах. В задачи данной статьи не входит анализ манипулятивных технологий, позволяющих правящей клике удерживать бразды правления и беззастенчиво третировать население, сохраняя при этом вывеску «демократического режима».  Важно здесь другое – в случае Украины этот аргумент не действует, поскольку власть там столь же «демократически избранная», что и в Израиле. Украинцам, как и израильтянам, казалось бы, ничего не мешало просто дождаться следующего года и отстранить Януковича от власти демократическим путем.

И, тем не менее,  украинцы массово вышли на улицы и, похоже, исполнены решимости  свергнуть режим Януковича, не дожидаясь следующих выборов. В Израиле же подобного развития событий ждать не приходится, какими бы поборами не обкладывали малоимущих, сколь бы вопиющим ни было социальное расслоение, и как бы ни ущемлялись личностные права и свободы. Ниже я постараюсь изложить некоторые причины, по которым я придерживаюсь столь пессимистичного взгляда (или, наоборот, оптимистичного – это уж смотря для кого). Важно подчеркнуть при этом, что я вовсе не считаю ситуацию безнадежной, а любые попытки протеста  бесплодными. Но нужно четко осознавать, что в Израиле, в отличие от других стран, любое реальное противостояние властям, выходящее за рамки протестного променада с флагами и плакатами, неизбежно влечет за собой маргинализацию и отторжение на обочину социума. Тем, кто добивается реальных изменений в Израиле и готов идти в своей борьбе до конца, не стоит уповать на поддержку широких масс.

Так что же помешало площади Рабина стать в один ряд с Тахриром и Майданом? Почему в Израиле протестные движения, сколь бы многочисленными они ни были вначале, в конечном счете, либо «всасываются» системой, либо вырождаются в малочисленные и маргинальные группы? Почему люди здесь оказываются способны лишь размахивать флагами и бить в барабаны, поминутно декларируя свою приверженность правопорядку и заверяя представителей силовых структур в ненасильственном характере своих действий? На это есть целый ряд причин, но здесь я обозначу лишь две из них, которые представляются мне наиболее значимыми.

Первая причина, состоит в том, что израильское общество с момента основания государства и вплоть до сегодняшнего дня пребывает в состоянии тяжелейшего посттравматического синдрома. Синдром этот старательно передается из поколения в поколение, становясь источником полностью параноидального отношения к окружающей действительности. Любая попытка мобилизовать людей на какие-либо действия, нацеленные на внутригосударственные преобразования, тут же наталкивается на постоянно нагнетаемый страх перед внешним врагом, у которого, якобы, только одна цель – наша поголовное уничтожение. Разумеется, большинство читателей на этом месте возмущенно воскликнут: «да нет же, враг реален, и нам нужно всеми силами защищаться, иначе нас уничтожат!». Но если спросить, что же убеждает людей в том, что само их существование находится под перманентной угрозой, они, скорее всего, сошлются на «историческую память». И именно через призму этой искусственно насаждаемой травматической памяти они смотрят на окружающий мир и выстраивают свою иерархию приоритетов. Яркий тому пример – усердно культивируемый правительством страх перед атомным Ираном, не имеющий под собой никаких оснований, помимо дичайших в своей нелепости псевдоисторических аналогий и не менее нелепого утверждения: «они нас не признают, а значит, любой ценой стремятся нас уничтожить».

Более того, по убеждению многих, сам протест есть ничто иное как происки ненавистников Израиля. Если бы кто-то сказал собравшимся на Майдане людям, что кругом фанатично настроенные враги, которые хищнически скалят зубы в предвкушении скорой расправы над ненавистной им Украиной, а потому главный и единственный приоритет – национальная безопасность, на них вряд ли бы это подействовало. К несчастью для Януковича, украинцам, в отличие от евреев-израильтян, не мерещится, что весь мир ополчился против них. В Израиле же подобная риторика завораживает людей как пассы гипнотизера и успешно гасит любой протестный импульс.

Однако тактика запугивания хоть и эффективна, но сама по себе все же недостаточна, чтобы бесконечно удерживать людей от борьбы против угнетающего их режима. Даже законченный параноик, постоянно подвергаемый издевательствам, в какой-то момент обратит свой гнев против самого мучителя, сколько бы тот ни указывал пальцем на воображаемых врагов, якобы притаившихся по углам, и не убеждал свою жертву в том, что он – ее единственная опора и защита.

Еще один не менее важный фактор, который в Израиле не позволяет протесту вылиться в лобовое столкновение с властями, в личностной психологии называется «смещением», и является одним из самых распространенных механизмов защиты в стрессовой ситуации, не поддающейся контролю. Действует этот механизм следующим образом: человек, подвергающийся издевательствам со стороны кого-то, кто сильнее его, отыгрывается на более слабом и беззащитном объекте, и тем самым избавляется от фрустрации и гасит внутреннюю напряженность. В Израиле таким «громоотводом» служат палестинцы, проживающие на контролируемых Израилем территориях и лишенные основополагающих гражданских прав. По сравнению с ними даже самый нищий и обездоленный еврей-израильтянин  ощущает себя обладателем ценнейших привилегий, которые необходимо всячески оберегать и лелеять. А, следовательно, беречь и существующий строй. Более того, надевая военную форму и отправляясь на службу, он обретает возможность сполна отыграться на палестинцах за те унижения, которым он регулярно подвергается в повседневной жизни со стороны власть имущих.

Еще одним не менее действенным «громоотводом» в последнее время являются африканские «нелегалы». А также израильские арабы, которые, хотя и обладают израильским гражданством, официально рассматриваются как чуждый и враждебный элемент внутри государства. Наличие подобных «официально отверженных» групп населения, постоянно находящихся на виду, снижает накал недовольства, создавая у человека ощущение, что ему есть, что терять, и, таким образом, ему прививается надежный иммунитет против любых бунтарских поползновений. Кроме того, само еврейско-израильское общество довольно жестко иерархизированно, преимущественно по общинному признаку, что дает возможность «высшим» вымещать недовольство на «низших».

Поэтому декларация, распространяемая сейчас в интернете и начинающаяся словами «Мы – Украинский народ, граждане Украины всех национальностей», в Израиле была бы воспринята в штыки. Как, собственно,  и произошло с революционно настроенной партией ДААМ, шедшей на выборы под аналогичным интернационалистским лозунгом, и по этой причине воспринимавшейся как проарабская и антиизраильская.

Все это приводит к не особо обнадеживающим выводам. Израилю все же придется видоизмениться, и произойдет это, по-видимому, достаточно скоро. Вопрос, как это произойдет, и что послужит источником революционных преобразований. Не следует, к сожалению, рассчитывать на то, что эти преобразования будут исходить из центра и их инициатором станет еврейско-израильская часть общества. В этой среде противостояние властям будет оставаться уделом маргиналов.

В Тунисе толчком к революции послужило самосожжение Мохаммада Буазизи. Тогда как в Израиле за прошедший год прокатилась целая волна самосожжений по экономическим причинам, но происходят они на фоне всеобщего безмолвствия и бездействия. На Украине народ (или, по крайней мере, значительная его часть) решительно выступил против властей лишь потому, что те взяли курс на Восток и повернулись спиной к Западу. В Израиле же правящий режим беззастенчиво братается с тоталитарной Белоруссией и авторитарной Россией, и откровенно плюет на Европу и США. Но и это не способно вывести основную массу людей из оцепенения, хотя большинство, вероятно, понимает, чем чревата подобная политика.

Нельзя, однако, сказать, что в Израиле царит тишь да гладь, и правящий режим не чувствует ни малейшей угрозы. Однако угроза эта зреет не в центре, а по краям общества, где располагаются те самые «официально отверженные», которым уже не на ком реализовать защитный механизм «смещения». Яркая иллюстрация тому – последние события в Негеве, которые некоторые поспешили окрестить «восстанием бедуинов». Беспрецедентная жесткость, с которой было подавлено это «восстание», говорит о многом. И это пока лишь единичная вспышка, которая легко может перерасти в пожар.

Кроме того, Запад, похоже, начинает терять терпение, и вполне вероятно, что «возгорание по краям» будет сопровождаться полной международной изоляцией. И в этом случае перерождение Израиля будет носить гораздо более болезненный характер. А потому, несмотря на мой пессимистичный прогноз, хочется все же надеяться, что люди, составляющие ядро израильского общества, снова массово выйдут на улицы. Но на этот раз не для совершения двухчасового протестного променада с флажками и барабанами, а для гораздо более решительных действий.