Власть силы, или власть закона?

Фото: Anne Paq, Activestills

Недавно я видел в новостных лентах информацию   о том, что норвежский националист и террорист Андерс Брейвик, взорвавший бомбу в Осло, устроивший стрельбу в молодежном лагере Норвежской рабочей партии и убивший 77 человек, отсудил около 40.000 долларов как компенсацию за нечеловеческие условия содержания. В социальных сетях эта новость всколыхнула многих, уж очень она противоречивая. Человек, который, по мнению большинства участников дискуссии, заслуживает смертной казни и только благодаря человечности норвежских законов получил вместо этого пожизненное заключение, подает в суд и выигрывает дело, потому что содержится в тюрьме одной из самых лояльных к преступникам стран. Самым взвешенным, наверное, мнением было личное мнение одного российского судьи: Норвегии нужно решиться на законодательные изменения – вернуть смертную казнь, или иметь возможность приговаривать к содержанию в исправительных колониях особого режима типа «черный дельфин». Профессиональный юрист предлагает оптимальное решение: если исполнение правил привело к неожиданно неблагоприятному результату – то это повод пересмотреть и уточнить правила.

Андерс Брейвик. Фото со страницы паспорта

 Буквально через день после этого мне попалась статья АльДжазиры,  , рассказывающая о том, что палестинцы подвергаются необоснованному задержанию и пыткам со стороны силовых структур Палестинской автономии. Например, молодой палестинец-студент содержался 41 день без предъявления обвинения и подвергался ежедневным допросам и пыткам в связи с подозрением в причастности к про-хамасовски настроенной студенческой группе в университете Ан-Наджах (An-Najah). В статье приводится несколько других примеров, а в заключение  -эмоциональная реплика: «понятно, если бы задержали израильтяне – они враги, а когда так же поступают свои – это особенно обидно. К тому же, когда кто-то освобождается из израильской тюрьмы – то его встречают как героя, а тут страшно кому-то сказать, лучше держать все в тайне».

Рамалла
фото – Г.Франкович

Рабовладельческий строй кончился не потому, что все рабы вышли из Египта, а потому, что общество развивалось и нащупало более эффективные способы организации коллективного труда. Производительность труда рабов была настолько мала, что с трудом окупала затраты на содержание всей этой структуры, поддержание порядка и принуждения к работе. Крепостное право в России кончилось не по причине бунтов, а потому что было сдерживающим фактором развития общества. Точно также произошло со средневековыми пытками. Повальное применение физического насилия в ходе так называемого следствия давало очень плохие результаты по сравнению с новыми формами допроса. Современные технологии допроса подозреваемых основаны на знании психологии человека. Если с подозреваемым «воевать», то он будет «ощетиниваться» и обороняться до упора. Можно попробовать человека «сломать», давить на него так сильно, чтобы превысить его внутренний порог стойкости, но тогда может оказаться, что он выдаст следователям желаемое, а не действительное, оговорит себя или других только для того, чтобы прекратилось давление хоть на какое-то время.

Сегодня стало понятно, что самое важное в коммуникации – это доверие. Пока не будет установлен контакт, доверие, не будет никакой коммуникации. Техники в стиле «добрый и злой полицейский» уже тоже отошли на второй план. Если следователю не удается установить контакт, то он может подсадить в камеру «рубаху- парня», которому подозреваемый захочет довериться или излить душу, попросить помощи.

Не думаю, что спецслужбы Палестинской автономии не знают о современных способах допроса. Скорее всего, просто была другая цель. На сегодняшний день грубое физическое воздействие или сильное психологическое давление применяется тогда, когда ничего узнавать не нужно. Нужно или «выбить» показания из подозреваемого, или просто напугать и наказать, чтобы неповадно было. Когда меня задержали во время одиночного пикета у Московской мэрии, было понятно, что я ничего не нарушил, но оставлять это безнаказанно было нельзя, так как слишком много внимания могло привлечь это мероприятие. В итоге меня задержали по обвинению в терроризме, отвезли в отделение и держали там до вечера, периодически пытаясь с очень строгим видом допросить, как я пытался взорвать мэрию. К вечеру, не получив новых указаний, меня полицейские просто отпустили меня без составления протокола и предъявления нарушения. Позже, где-то год спустя на законодательном уровне были приняты новые законы, и теперь оппозиционеров могут подвергнуть существенным штрафам вплоть до уголовного преследования и реальных сроков. Задача одна – напугать и, по возможности, наказать.

Фото: Oren Ziv. ActiveStills

Так что, думаю, описанный пример с задержанием каких-то палестинских  студентов – активистов спецслужбами ПА – это акт устрашения, запугивания и поддержания власти. Собственно, вытекающий из этого вопрос – а насколько легитимна власть в ПА, если ей нужно использовать запугивание для поддержания своего авторитета? Следующий вопрос в том, что если мы хотим мирно жить с палестинцами, то у них должны быть нормальные, современные механизмы организации общества – основанные на законодательстве, на правилах. Если выполнение правил дает нежелательный результат, то пересматриваем правила. Такой подход дает ощущение безопасности и предсказуемости и уменьшает фрустрацию в обществе, в отличие от власти силы, где не всегда можно предугадать, что можно, а что нельзя. Мне кажется, вполне возможны какие-то брожения внутри палестинского общества, и какой-то слой молодежи оказался между молотом и наковальней. С одной стороны, они живут с убеждением, что их враг – Израиль, а с другой стороны –сталкиваются с когнитивным диссонансом, их «паханы» тоже не друзья. Мне  кажется, что и в этом может быть одна из причин затяжной молодежной интифады одиночек. Может быть, хватит стоять «стенка на стенку», взаимно ненавидя друг друга? Может быть, пора начать задумываться о возможностях интеграции в израильское общество палестинской молодежи? Как минимум тех, кто хочет учиться, работать и развиваться в нормальном западном обществе, а не жить средневековыми законами, властью сильнейших и ненавистью к соседям?