Бени Ганц: наше общество близко к самоубийству

генерал-лейтенант Бени Ганц, 2011 год
фото пресс-служба ЦАХАЛа

В самой жестокой сцене хрестоматийной антивоенной книги «Джонни взял ружье», вышедшей в Америке после Первой мировой войны, в военную больницу является делегация. Высокий военный чин торжественно прикрепляет знак отличия на грудь главного героя, который потерял на войне все четыре конечности и лицо. Я с грустью вспомнил эту сцену в конце прошлой недели, накануне двух самых популярных в Израиле памятных дат. Попытался отвлечься от них – и не смог. Через сто лет после того, как разразилась война, о которой писатель Далтон Трамбо написал свой роман-протест, сатира превратилась у нас в реальность. Командир бригады парашютистов Элиэзер Толедано сидел у больничной койки майора Хагая Бен-Ари, получившего тяжелые ранения в ходе операции «Несокрушимая скала» и борющегося за жизнь в бессознательном состоянии, и под стрекотание телекамер вручал ему звание начальника разведки бригады – должность, на которую тот должен был быть назначен, если бы не ранение. На съемке мы видим офицера, лежащего в кровати, подключенного к приборам жизнеобеспечения, с размытым изображением вместо лица. Хагай Бен-Ари – молодой человек, женатый, у него есть маленькие дети. Его никто не спрашивал, согласен ли он, чтобы его снимали таким образом. Его нельзя спросить, потому что он на грани жизни и смерти, под наркозом. Он и его семья потеряли все в этой проклятой войне. И эта потеря безвозвратна. Жена Бен-Ари сопровождала командира бригады, значит, для нее и для членов семьи есть в этом жесте символическое значение. Ясно, что это важно и для Толедано, раз он настоял на том, чтобы имя Бен-Ари появилось в списке начальников разведки. Я только удивляюсь, почему кому-то в ЦАХАЛе и в СМИ было так необходимо принести телекамеры в больничную палату.

Вопрос, конечно, риторический. Этап, когда были задействованы камеры, – это тот самый этап, на котором трагедия «экспроприируется» из личной, человеческой сферы и мобилизуется для служения чему-то большему. Этосу. Системе символов и ценностей, призванной формировать смыслы, увлекать, объединять. Но иногда за большим этосом простирается большая пустота. В конкретном случае «Несокрушимой скалы» речь идет об отсутствии ясных целей, ясных достижений и внятного смысла этой дорогостоящей и разрушительной войны. В общем случае израильского общества – ЦАХАЛ остался его единственным этосом. Это печальный признак.

Если бы инопланетянин, или просто турист, находясь здесь в последние недели, попытался составить себе представление о характере государства на основании публикаций в СМИ, он почесал бы в затылке и задался простым вопросом: а что, в Израиле господствует военный режим? Это вопрос, к которому надо отнестись всерьез, не отбрасывать его как провокативный. При его обсуждении будет нелишним вспомнить, что миллионы палестинцев проживают в нынешних границах Израиля в условиях военного режима, и что немалая часть принадлежащей государству земли определяется как «зона огня», или как военные базы, находящиеся в подчинении армии. Однако сосредоточимся сейчас на тех пространствах и сферах, в которых на первый взгляд царит демократия. Первые, новостные полосы газет, «домашние страницы» интернет-сайтов или радио/теле новости в «прайм-тайм» выглядели в праздничные дни как сводки с оккупированных – или освобожденных, в зависимости от ракурса – территорий.

Главное направление усилий Генштаба обнаруживается, конечно, в многочисленных интервью, которые давал в эти дни начальник Генштаба. В них он впрямую обращался не только к сфере своей ответственности (армия), но и к темам, лежащим за пределами его ответственности (государство, общество, экономика). Его мысли на этот счет ярко сверкали в заголовках. Невозможно было укрыться от них. Я хочу лишь подчеркнуть, что по флангам, с фронта и с тыла эти соображения подкреплялись другими интервью с высшими военными чинами, действующими и отставными. И информационными событиями вроде того, которым открывается эта статья. И всякого рода фольклорными оборотами в духе «народная армия» и «наш ЦАХАЛ». И, конечно, новыми материалами о Войне Судного дня, которой исполнился 41 год.

У этоса, разумеется, есть окраины и запретные зоны. Туда было оттеснено сообщение, которое, рассуждая логически, должно было бы занять место в главных заголовках – о подозрении насчет самоубийства трех бойцов «Гивати», воевавших в ходе последней операции в Газе. Это трагическая история, которая способна потрясти. Но от нее ведь и этос может содрогнуться – поэтому останавливать на ней внимание не стоит.

Важно подчеркнуть: это не насильственное овладение, это добровольное подчинение. Это не путч, по крайней мере, в принятом смысле слова. Генералы не виноваты. Виноваты редакторы. А также, читатели, зрители, слушатели, пользователи интернета. Так функционирует казарменное государство, современная Спарта, разумеется, без присущих оригиналу черт бытовой скромности и аскетизма. Параллелей этому в современном западном мире нет. Многие государства вкладывают огромные ресурсы в свои оборонные программы и склонны почитать людей, рискующих жизнью под национальным знаменем. США – хрестоматийный тому пример. Но я не знаю ни одной демократической страны, которая преклоняется перед армией как перед высшей ценностью и по доброй воле отказывается от чувства меры, от способности критического суждения.

Время для этого «взрыва страстей» выбрано, конечно, не случайно. Сразу после разрушительной войны и как раз накануне «разрушительного» бюджета. На кону – миллиарды. Армия, в лице своего командующего и своего пропагандистского аппарата, верна принципам военной стратегии: контратака, концентрация сил, развитие успеха. «Израильское общество было близко к тому, чтобы принести армию в жертву и покончить самоубийством», – провозгласил Ганц на первой странице одной из газет. Наоборот: израильское общество готово было одуматься, но в последний момент решило покончить с собой, принести себя в жертву бюджету Министерства обороны. Это произошло под руководством главы правительства, циника и «жизнелюба», и министра обороны, который выступает, по сути, в роли главнокомандующего, пусть и в штатском. На фоне вопиющей слабости видных деятелей коалиции и оппозиции. При громкой поддержке СМИ и журналистов, которые действуют как мобилизованные на постоянной основе. И при одобрении или, по крайней мере, безразличии массы израильских граждан с промытыми мозгами.

Другой газетный заголовок приводит вопрос, идущий из недр души Ганца: «Что еще должно произойти, чтобы все поняли: мы действительно нуждаемся в этих деньгах». А вот на это как раз есть ответы, и в изобилии. Что еще должно произойти? Нужно получить разъяснение, почему оборонный бюджет не перестает раздуваться, несмотря на то, что сухопутные угрозы Израилю ослабели или утратили остроту, и нет сейчас регулярной армии, которая представляет для нас хоть малейшую военную опасность. Нужно, чтобы предварительным условием для выдвижения астрономических требований стала выработка нашим военным ведомством стратегической программы сокращений и повышения эффективности. Нужно, чтобы армия усвоила: она является частью израильского общества и израильской экономики, и не делала вид, будто она обретается в параллельной вселенной. Нужно понять, почему построенную в Германии подлодку стоимостью в 3 миллиарда шекелей встречают в Хайфе помпезной церемонией, обходящейся в сотни тысяч шекелей, и существует ли настоятельная необходимость еще в двух таких подлодках, в свете наших военных и экономических обстоятельств? Нужно объяснить, почему в эпоху интернета Министерство обороны продолжает содержать в мировых столицах свои миссии, раздутые и дорогостоящие. И еще, еще, еще. Но самое важное, что должно случиться, – это чтобы прекратились поклонение, ритуальные пляски и жертвоприношения идолу милитаризма. Израильская идентичность не должна сводиться к этому. В ней должно быть многое сверх того. А если нет – так какой в ней смысл?

Это выше моего понимания

В духе праздника, я тоже «равняю линию». Знакомый, командир роты в запасе, который в силу своей должности получает «В строю» – газету для израильских солдат, обратил мое внимание на объявление, которое Фонд обороны Израиля (ФОИ) опубликовал в последнем номере газеты на второй странице. Под заголовком «Хорошего Нового года от всего сердца» здесь напечатана фотография Сары Нетаниягу в окружении солдат и солдаток с подписью: «Супруга главы правительства, г-жа Сара Нетаниягу, взяла на себя труд помогать одиноким и нуждающимся солдатам и организовала сбор пожертвований в преддверии праздников». Тот, кому интересно прочесть подробнее об этом историческом событии, – добро пожаловать на домашнюю страницу сайта ФОИ. Заголовок там сообщает, что «несколько дней назад мы имели честь принимать у себя супругу главы правительства, г-жу Сару Нетаниягу, которая подключилась к кампании в поддержку одиноких и нуждающихся солдат и собрала для них средства». Фонд обороны Израиля – частная амута, но с момента его основания Менахемом Бегиным в 1980 г. во главе его стоит человек, назначаемый главой правительства. Есть ли связь между этим и приведенным выше образцом подхалимажа? Имеется ли в перечне расходов амуты отдельная графа: «пиар Сары Нетаниягу»? И как позволила газета израильских солдат опубликовать на ее страницах эту отталкивающую смесь политики, армейских дел и филантропии?

Перевод из газеты ха-Арец